Другая история

— Боюсь представить, какой там был за шкаф, раз его оценили в такую гору печенья, — хмыкнул Щёлок. — Сахарный диабет не отхватите?

— Обычный был шкаф, — сильнее заалела Ольга. — А печенье — для всех.

— Поэтому портить поджелудочную ты тоже будешь, но, — я поднял указательный палец, — только после оперативки.

— Советую прежде шефа угостить, — заметил Вася. — Он сегодня не в духе.

— Ну, к нам у него, вроде бы, претензий быть не должно, — Я бросил взгляд на настенные часы. — Всё, я скоро.

На оперативке нашу группу действительно не тронули, хотя шеф был хмур, как человек с сильной зубной болью. День вообще прошёл на редкость тихо, а потому плодотворно: мы с Васей закончили свою часть по доработке системы и передали бразды правления Ольге. Словом, поводов посидеть вечерком за бокалом чего-нибудь расслабляющего прибавилось.

— «Реми Мартан»? — уточнил я у Тима, когда мы спустились в блюзовый полумрак крохотного бара без вывески. Сам я о нём узнал от Димона, а уж где добыл информацию этот образцовый семьянин — тайна великая есть.

— Символически, — напомнил Тим.

— Само собой, про уговор я помню, — я прикусил язык. Чёрт, опять. Уговор о том, что Бабочке пить со мной вовсе не обязательно, был в майском сне, не в реальности. Хотя, Тим, похоже, отнёс фразу к нашему обсуждению посиделок посреди рабочей недели. Ну и замечательно.

Сумрачный бармен по-аптечному чётко разлил коньяк в два «тюльпана», к которым по собственной инициативе присовокупил блюдце с полупрозрачными ломтиками сыра. Мы забрали заказ и расположились за дальним от входа столиком. В тишине продегустировали алкоголь: Тим — на запах, я — на запах и вкус.

— Годно, — вынес я вердикт. — Нормальное место.

— Согласен, — Однако пригубливать «Реми Мартан» Тим всё равно не стал.

Мы вновь замолчали, и мне было хорошо в этом молчании. Я вспомнил повод, по которому сейчас пил, и Анну — со светлой грустью, как вспоминают счастливые сны или хорошее, оставшееся далеко в прошлом. И по-моему, это было неправильно. Как и то, о чём я собирался спросить.

— Тим, если я совсем обнаглел, ты так и скажи, я не обижусь. Мне показалось, или ты специально не идёшь дальше дружбы с Ольгой?

— Тебе не показалось, — На свою беду, Тим патологически не умел посылать лесом лезущего не в своё дело меня.

— Почему?

— Не хочу сделать её несчастной.

Я заменил возглас «Да почему сразу несчастной?!» сдержанным: — Не понимаю.

— Я, конечно, здесь теоретик, — Тим не сводил глаз с крепко сжимающих бокал ладоней, — но когда в паре один любит, а другой — вроде бы любит, то счастья такие отношения не приносят.

— «Вроде бы любит» — это ты? — тихо спросил я. Тим кивнул.