— Терпи! Удар током — вот эта кнопка, но я её пока не трогаю. Поговорим с тобой для начала по-хорошему.
— Как «по-хорошему»?
— Прибор называется лай-детектором, по-русски — полиграф. Детектор лжи, одним словом. Спрашиваю — отвечаешь. Будешь врать — начнёшь нервничать, экран сразу покажет. Понял?
Колян попытал освободить руки. Безуспешно.
— Ого… Не знал, что у наших мусоров такое…
— Подарок КГБ! — Саня подмигнул Сазонову и проигнорировал его возмущение. — Старый гэбэшный опер уходил на пенсию, мне отдал. У них списали, новые привезли. Но как по мне, этот советский пашет лучше китайского.
По зелёному экрану побежала светлая полоса, иногда вздрагивающая всплесками возмущений.
— Начинаем. Фамилия, имя, отчество.
Лёха, заранее не предупреждённый, всё равно уловил: дело нечисто. При допросах на полиграфе не задают развёрнутые вопросы. Только конкретные, подразумевающие альтернативный ответ «да» или «нет». И вообще, современный детектор лжи представляет собой USB-модуль, присоединяемый к ноутбуку. Количество прикрепляемых на тело датчиков превышает десяток. Саня явно рассчитывал на дремучесть сына лепельского олигарха.
— Семёнов. Колян. Николай Семёнович.
— Видишь — правильно, — оперативник ткнул пальцем в послушную ровную линию.
Он задал несколько анкетных вопросов, постепенно втягивая допрашиваемого в игру.
Зрители не вмешивались. Лёха запер кабинет изнутри, выдернул кабели всегда некстати трезвонящих телефонов. Впрочем, народ ещё толком не пришёл в себя после Нового года и не отличался навязчивостью.
— Квартирная кража на Лесной твоя?
— Да вы что, в натуре!
— Да или нет?
— Нет, ясен пень.
— Правильно, — Саня любовно погладил крышку прибора. — А кто двадцать восьмого декабря наркоту двум депутатам предлагал? И поход по девочкам?
— Не… не знаю, — занервничал Колян, и линия дёрнулась штормовой волной.
— Знаешь. А не сам?