Это не так работало и детский аргумент: «Я не просил меня рожать!» — вызывавший во всех виденных мной мамах и папах какой-то животный гнев, на самом деле был вполне справедлив.
Тем не менее, было кое-что, что я ненавидел куда больше беспричинных требований послушания и каких-то компенсаций от родителей или государства.
Нахлебничество.
Одно дело, когда ты маленький ребёнок, не способный никак о себе позаботиться, но при этом вынужденный как-то отрабатывать само своё существование. И совсем другое, когда ты здоровый лоб, сидящий на шее у родителей, не желающий ничего делать и во всём рассчитывающий на мамку.
Допустим, эти идиоты были согнаны в самую дальнюю точку страны за свою слабость, тут им не за что благодарить Кримзона. Но сидеть на жопе ровно, используя эту самую слабость в качестве причины для того, чтобы продолжать нихрена не делать и без зазрения совести пользоваться всем тем, что получили от короля?
Честно, мне очень хотелось прибить и всех остальных собравшихся глав кланов. Они ведь наверняка думали точно также, просто им повезло иметь чуть менее длинный язык. Однако геноцид верхушки власти региона всё-таки не был хорошей идеей, тем более прямо перед вторжением.
Как бы эти суки ни были мне противны, под их контролем находились десятки тысяч простых жителей, ни в чём не повинных. И если бы из-за моей вспышки гнева во время атаки империи кланы замешкались бы со спасением и эвакуацией гражданских, это была бы непростительная ошибка.
Тем не менее, и рассчитывать на них я, разумеется, не собирался. Так что единственное, что я сделал в рамках подготовки к потенциальному вторжению — это приказал проверить и обновить, если нужно, убежища для мирных жителей, а также убедиться, что к этим убежищам можно будет достаточно быстро добраться всем, кто в этом будет нуждаться.
Тут, неожиданно, мне повезло. Убежища были частью государственной инфраструктуры, контролируемой правительством. Так что за ними местные были вынуждены следить, вопреки всему нежеланию, чтобы не получить от проверяющих по шапке и не быть обвинёнными в измене.
Так что по крайней мере в случае чего от сражений с имперцами пострадает минимально возможное количество гражданских. Однако в остальном меня ждало разочарование за разочарованием.
Качество местных кузниц и квалификация кузнецов были такими, что чинить доспехи большинства моих подчинённых не представлялось возможным. А три четверти хранилищ с продовольствием, те, что находились в ведении не государства, а кланов, не были почти никак защищены. В случае чего палемцы вполне могли сжечь их и спровоцировать голод во всём регионе.
Но больше всего меня расстроило то, что на призывной пункт, открытый моими ребятами в главном городе региона, почти никто не пришёл.
Понятно, что было глупо ожидать, что с таким отношением старшее поколение всерьёз решится на противостояние войскам империи. Но я надеялся, что хотя бы среди молодого поколения найдутся те, кто решит если не побороться за страну или свой клан, то хотя бы попытаться чего-то достичь.
Сменить бога и перейти в другой клан, чтобы получить бо́льшую силу, было невозможно. Но отличившихся в бою солдат, при наличии у них образования и какого-никакого варящего котелка в Золле вполне могли повысить до штабных офицеров. А это какой-никакой, но социальный лифт, на котором в идеале можно было подняться аж до позиции министра.
Я не рассчитывал на патриотов или идейных персонажей, но я думал, что даже в этой жопе мира найдутся амбициозные ребята. Хрен там.
Пришло всего около ста пятидесяти человек. Больше сотни из них из них — около-бомжи, кто-то вообще даже не одарённый, явно позарившиеся на обещание денег и бесплатной кормёжки. Ещё человек сорок — скорее просто отчаявшиеся ублюдки, явившиеся просто потому, что исчерпали все альтернативы в жизни.
Этих персонажей я бы не взял с собой в бой даже в качестве пушечного мяса. И только десяток добровольцев принадлежал примерно к той категории, что я хотел увидеть. Я даже пришёл посмотреть на них лично, потому что они для меня выглядели как какие-то редкие зверьки из красной книги.
Молодые парни и одна девушка из местных кланов, у которых на лицах читались р энтузиазм и отвращение к той трясине, в которой они жили до сих пор и из которой никак не могли выбраться.
Десяток из более чем двухсоттысячного населения региона. Максимально разочаровывающе.
С одной стороны, это могло бы стать вызовом для меня. Миссия во развитию территории, превращению самой слабой области страны в сильнейшую. Так обычно ведь бывает в книгах.
ebooksa