Дорогой враг

— Влюбилась в старину Хью?

Хью Грант сыграл Уилла в фильме. Крутой богатый парень, которого ничего не интересовало, кроме секса и вечеринок.

Делайла поджала губы, одарив меня испепеляющим взглядом, по которому я скучал.

— Ну, он остроумен. Умен, что, безусловно, плюс.

— И богат. Не забывай об этом.

— Богатство — это лишь часть того, что делает его бесполезным подонком.

Сэм, которая ковыряла лак на своих ногтях, подала голос:

— Он старый, но по-прежнему сексуален. Я бы встречалась с ним.

Фырканье Делайлы сказало о многом.

— Делайла больше любит Маркуса, — сказал я, заставляя ее оглянуться на меня. Маркус был чудаком в этой истории. Неуклюжий, одинокий, подвергшийся издевательствам со стороны одноклассников и напуганный из-за потери матери — единственного человека, который, как он чувствовал, по-настоящему любил его.

Удивительно, но Делайла улыбнулась, грустно и загадочно. А затем положила подбородок на колени, почти свернувшись комочком на диване.

— Ты прав. Если и есть кого любить в этом фильме, так это его.

Она выбрала меня как несчастного Уилла, а себя как Маркуса. Часть меня умирала от желания сказать ей, что из всех героев фильма я больше всего отождествляю себя с Маркусом.

Но я не помню, что сказал на самом деле. Вероятно, что-то неприятное. Воспоминание исчезает, оставляя меня одного в коридоре, прислушивающегося к звуку смеха Делайлы, который доносится сквозь тишину.

Мне хочется постучать в ее дверь, попросить впустить меня так сильно, что дрожат руки. Но вместо этого я ухожу. Мы оба дали обещание. Нравятся они мне или нет, но я намерен сдержать свое.

Глава десятая

Делайла

— Так вот где ты берешь все эти вкусные фрукты. — Мейкон проходит вдоль прилавков фермерского рынка, на который я его привела. Его лицо наполовину скрыто под козырьком выцветшей зеленой бейсбольной кепки.

— Только тут. — Это один из моих любимых рынков, так как он расположен в долине в тени высоких эвкалиптов. — Продавцы здесь предлагают самые лучшие продукты.

До этого мы посетили врача, чтобы снять с него временный гипс и наложить полимерные повязки, а также надеть ортопедический ботинок. Мейкон бесцеремонно пожаловался на то, что слишком долго сидит взаперти, и я предложила ему пройтись со мной по рынкам. Несмотря на нытье, он не горел желанием появляться на людях. Что заставило меня спросить, был ли он трусом или очередной ленивой, избалованной звездой.

От этих провокационных слов его ноздри раздулись.