– Что ты имеешь в виду?
Хватка вокруг талии Селесты усилилась, но девушка не шевельнулась. Она прикусила нижнюю губу.
– То, что я тебе сейчас рассказываю, я узнала не из писем, – пробормотала она.
– Тогда откуда?
В голосе Ната послышалось недоверие, глаза принца превратились в узкие щелочки.
Время пришло, но Селеста не чувствовала себя готовой все рассказать.
– Я не знаю, как лучше сказать тебе это. Кажется, я знаю, кто твой отец.
Голос Селесты дрожал; она боялась посмотреть Натаниэлю в глаза. Но когда сделала это, то увидела в них шок.
– О чем ты говоришь?
Селесте пришлось взять себя в руки, чтобы не разразиться истерическим смехом. В этот момент она вспомнила слова Натаниэля. Что он никогда не захочет узнать, кто его отец. Что незнание лучше боли, которую испытывала Селеста. И девушка больше всего на свете хотела уберечь принца от этой боли. Но это было не в ее силах.
– Я… видит Богиня, это так тяжело…
Она вздохнула и отвела взгляд.
Натаниэль наблюдал за жрицей. Затем он приподнял подбородок девушки и заглянул ей глубоко в глаза.
– Ну, говори уже, киска.
Она должна была покончить с этим.
– Я говорила с лордом Каримом.
Растерянность отразилась в глазах Натаниэля, столь похожих на глаза его отца.
– При чем тут лорд Карим? Он знал мою мать?
Селеста осторожно кивнула.
– Не просто знал, он любил ее.