Скажи

Ещё немного, и оно бы стало ощущаться открытой кожей лица и рук.

Гордеев всё стоял и пялился на Марину с нескрываемым отвращением в глазах. И от одного осознания, какого хера он вообще позволилсебе вот так смотреть на неё, ярость закипала под кожей, лопаясь и бурля, перетряхивая нервные окончания, подобные оголённым проводам. Последние остатки самоконтроля хватятся за них – и пиши пропало.

– Здравствуй, Артур, – безмятежный голос классного руководителя расколол накалившуюся атмосферу. Егор почти расслышал, как поползли трещины. – Да, всё верно, сегодня пришли результаты.

Гордеев ещё несколько мгновений сверлил Марину неприязненным взглядом, а потом заговорил, тягуче и тихо, но Егор слышал каждое слово.

– Славно. Мне хотелось бы узнать свой, – и повернул голову к женщине, прерывая зрительный контакт с Гейден.

– Да, конечно, сейчас я посмотрю, – ответила Оксана, улыбаясь и снова заглядывая в экран ноутбука.

Гордеев сделал полшага вперёд, опираясь о стол пальцами и вытесняя Марину, которой пришлось отступить, отчего она раздражённо выдохнула, посмотрев на Артура с бессильной злостью в глазах.

Ладони непроизвольно сжались в кулаки, и Егор резко поднялся со своего места. Вышел из-за парты и двинулся вперёд, желая пришибить Гордеева здесь и сейчас. Прямо здесь и прямо сейчас. Схватить за затылок и шарахнуть головой прямо об стол. А потом ещё разок. И ещё. Чтобы разворотить его рожу, до крови, до месива. Чтобы не позволял себе лишнего. Больше. Никогда.

Он вроде предупреждал его уже. И не раз. Что непонятного?

– Спокойствие, Егор, только спокойствие, – донеслось до Рембеза откуда-то сбоку, вклиниваясь в закипающие мысли, вмиг выметая из мозга нарисованную картинку Гордеева с разбитой мордой.

Паша.

Как всегда вовремя.

– Да куда уж там, – процедил он в ответ, даже не поворачивая головы к товарищу.

Тяжело и медленно вздохнул, успокаиваясь, и в два шага оказался рядом с преподавательским столом. Протянул руку, смыкая пальцы на тонком запястье, и легко дёрнул на себя, вынуждая удивившуюся девушку отойти ещё на пару шагов назад. Другой рукой придержал её за плечо, помогая сохранить равновесие, и поймал на себе её взгляд, который, к слову, тут же потеплел.

А сам уставился на Гордеева. Тот не преминул ответить тем же самым. Несколько секунд они просто сверлили друг друга глазами. Гордеев сдался первым, опуская голову, выцепляя все прикосновения Егора к Марине. А потом взгляды снова скрестились. Словно мечи – сталь зазвенела в таком же звеневшем воздухе.

Егор краем глаза видел, как бегал взгляд Лисовской с него на Артура. В голом непонимании. Встречался с Марининым. Она тоже была обеспокоена – он чувствовал, как напряглось маленькое тело в его руках. Наверное, волновалась за него. Она всегда волновалась. Но Егор за неё больше – нет. Сейчас она была в его руках. Он чувствовал её тонкое плечо под одной своей ладонью и хрупкое запястье – в другой.

Сейчас он мог её защитить от всего на свете. В том числе, и от этого кретина, стоящего напротив.

Провёл большим пальцем по нежной коже её предплечья, слегка проникая под объёмный рукав блузки. Почти незаметная ласка, но Марина почувствовала. Поняла. И он ощутил, как она вздыхает, и напряжение уходит из тела. Не полностью, но этого хватило, чтобы в его ладони больше не толкалась её обеспокоенность – он почти чувствовал эти искрящиеся импульсы.

И едва он подумал о том, что сегодня Гордеев необычайно уверен в себе и смел, раз продолжает так упорно пялиться и не отводит взгляд, как тот отворачивается от них. Снова опирается о стол, опускает голову.

Убегает от него, но почему-то не решил чуть ранее не трогать Марину.