Скажи

Внимание привлекла стучащая каблучками по кафелю брюнетка в тёмно-зелёном облегающем наряде, остановившаяся прямо перед первой ступенью сверху. Она сцепила перед собой руки, оглянув всех собравшихся, и её щёки отчего-то начали пунцоветь.

– Ребят, – неуверенный высокий голос заставил всех отвлечься от своих дел и посмотреть прямо на неё, что, кажется, смутило девушку ещё сильнее. – Проходите в зал, мы скоро будем начинать.

Неровный поток собравшихся студентов двинулся к лестнице, возобновляя прежний гам голосов и смеха. Паша вопросительно кивнул в ту сторону, где ещё пару мгновений назад стояла девушка в изумрудном, которая, впрочем, теперь уже убежала в направлении диско-зала, и Егор согласно качнул головой. Они двинулись за толпой, неспешно пересекая одну ступень за другой на широкой лестнице и останавливаясь на самом верху.

Голоса затихали, приглушённые расстоянием, на которое отдалялись ребята, и в холле резко стало тише и свободнее.

– В следующий раз надо им говорить, что сбор перенесли на час назад, – буркнул Паша, засовывая руки в карманы брюк. – Они как раз подоспеют к началу.

Егор рассмеялся, вскинув брови. И не поспоришь. Паша прав, как обычно.

Слишком громкий звук частых шагов в наполнившей высокое помещение тишине заставил насторожиться. А следом знакомый мелодичный голос ворвался в сознание подобно порыву тёплого ветра.

– А вот и мы!

Паша обернулся практически рывком, Егор – медленнее, наблюдая, как тёмные глаза Киричука с каждым мгновением загораются всё ярче.

Взгляд находит Диану у основания лестницы, сжимающую пальцами перед собой чёрный клатч. Тёмные волосы девушки убраны в аккуратную и элегантную высокую причёску; разве что небрежно выпущенная у лица накрученная прядка ненавязчиво касается её левой скулы. Стройную фигуру облегает платье со сборками по всей длине, того же цвета, что и сумка в тонких руках девушки, оканчивающееся у острых коленок и уходящее одной широкой лямкой за правое плечо, полностью обнажая изящную левую ключицу. Глаза подчёркнуты переходом от светлых оттенков теней в тёмные.

От неё было не отвести взгляда, поистине. От этой широкой улыбки, блестящих выразительных глаз, изящных движений. Той самой хитринки на глубине тёмно-синих радужек, присущей ей одной.

Этой яркой утончённой девушке, что сбивала своей красотой с ног.

Егор чётко услышал, что Паша перестал дышать. Тёмные глаза вглядывались в Диану так, словно к нему с небес спустился сам ангел.

Прекрасный ангел в элегантном чёрном.

– Ну, привет, – он улыбнулся краем рта, не в силах оторвать глаз от неё, и сделал первый шаг вниз.

Спустился неспешно, протягивая руку аккуратно, словно боялся, что, если коснётся её сейчас, она рассыплется в пыль или разобьётся, как хрупкая фарфоровая кукла. Пальцы погладили высокую скулу шатенки, и ладонь легла на щёку, нежно и легко. Диана ещё шире улыбнулась, сокращая расстояние между ними, поднимая голову, глядя в глаза Киричуку такими же, как и у него – блестящими и счастливыми. Вскинула руку, коснувшись пальцами его ладони.

А через мгновение Киричук поцеловал её, наклонившись.

Егор усмехнулся, покачав головой, и глянул сквозь стекло, которым ограничивалась стена с входной дверью, впереди себя на улицу, укрытую снегом. Небо принялось темнеть, наливаться вечерними сумерками, вынуждая загораться тёплым светом фонари, выстроенные ровными рядами вдоль дорог.

Зимой всегда темнело раньше, и в пять часов на город уже опускался густой расплёсканный мрак, разбавленный городскими огнями. В этом был свой уют, тёплый, смягчающий, заставляющий мысли в голове круто сбавлять свою извечную скорость и скользить плавно, не забивая голову тяжестью. Почти целительный.

Дарящий умиротворение, какое было и сейчас, и Егор снова скользнул взглядом чуть ниже.