Я снова оказалась совсем рядом с его громадными паучьими ногами, блестящими чёрной сталью и украшенными драгоценными золотыми браслетами. Будто невзначай провела по гладкой поверхности хитиновых пластин, замечая, как вспыхивает огонь в глубине ярко-зелёных глаз.
Великий Айш не двигался, словно заворожённый. А мое сердце билось так быстро, что, казалось, от его стука можно оглохнуть.
– Не со всеми, Эвиса, не со всеми, – тихо ответил Айш и вдруг схватил меня за руку, медленно поднеся кисть к губам.
В висках застучало, мгновенно стало на несколько градусов жарче.
– Но недавно я понял, что торопиться не стоит. Ночь сменяет день, осень следует после лета, и таков порядок вещей, сокровище, – продолжал он невозмутимо.
А меня буквально встряхнуло от этого его рокочущего «сокровище».
Не знаю, сказал он это случайно или нарочно, но я вдруг ощутила на себе магию его слов, от которых все вокруг менялось, становилось горячее, насыщеннее.
– А скажи мне, – медленно проговорила я, замирая напротив него и не торопясь уходить обратно к своему стулу. – Могу ли я звать тебя Джерханом, или ты предпочитаешь другое имя?..
В этом вопросе крылось так мало и так много одновременно.
Айш замер, не отпуская мою руку, которую только что целовал. А затем медленно склонился ко мне, скользнул щекой по моей щеке, заставляя сердце ещё сильнее ускорить бег. И коснулся губами уха:
– Ты можешь звать меня так, как пожелаешь, Эвис-с-са, – низко проговорил он.
Воздух вырвался из лёгких, ударив снопом мурашек по шее, вдоль позвоночника и вниз. И из груди вырвался еле различимый звук…
Я не хотела, правда. Так вышло само. Просто глаза вдруг закрылись от горячего дыхания, что обожгло кожу, от лёгкого прикосновения губ, и я потеряла связь с реальностью.
– Мрак, Эвис-с-са… – хрипло выдохнул вдруг Айш, опрокинув меня на стол и закрыв собой все вокруг.
Воздух выбило из лёгких, жар ударил в голову, а под желудком будто разлилось озеро огня.
Паучьи боги, как же, оказывается, я хотела ощутить его прикосновения!
Айш прикусил меня за мочку, а затем опустился по шее вниз, касаясь носом разгоряченной кожи и хищно, дико втягивая… запах.
Я почти не замечала, что стаканы на столе упали, один кувшин выплеснулся на ковер.
– Но как бы ты ни звала меня, я тот, кто я есть, – проговорил Айш хрипло, целуя меня, прикусывая основание шеи и одновременно вдавливая пальцы в мои бедра, между которыми внезапно оказался сам.