– Так давай! – бросила я, сжав ладони в кулаки, но не от злости, а чтобы скрыть, как сильно дрожат от страха пальцы. – В смысле… приятного аппетита.
Меня изрядно потряхивало. Никогда прежде мне не доводилось оказываться в таком узком и замкнутом пространстве. И сейчас казалось, что я вот-вот умру.
А что, если воздух кончится? Уже было ужасно жарко! И стены как будто надвигались!
– Мне кажется, тут становится ýже, – хрипло проговорила я, оттягивая ворот платья… которое обнаружила только сейчас.
Еще одно платье из паутины…
– Успокойся, – прощелкал хельсарх, снова забираясь мне на грудь, чтобы иметь возможность взглянуть в лицо. – Не в силах моих чужой паутиной отужинать. Лишь своей могу я трапезничать. Так что выбраться отсюда придется тебе. Не мне.
– Но я не могу! А ты тоже умрешь тут вместе со мной! Тебя это не пугает, царь пауков?
– Я не умру, – ответил он невозмутимо, и пара десятков его глаз блеснула рубинами. – Всего лишь усну и буду почивать, как и сотни лет до этого.
– Прекрасно, – прошептала я, понимая, что попала в ловушку, из которой не вырваться. И откинулась назад, закрыв глаза. – Мне конец.
Хоть воздух немного сэкономлю.
– Ну, если ты так решила, Эвиссаэш, – прощелкал хельсарх. – Твое слово – твое богатство.
Он начал перебирать лапами у меня на груди, явно устраиваясь поудобнее, чтобы уснуть.
– Эй! – едва не лишилась я дара речи от возмущения. И страха, что останусь одна. – Только попробуй опять окуклиться в браслет!
– А что, Эвиссаэшь, есть у тебя еще какие-то планы, окромя суицидальных?
Я открыла было рот, но вместо планов только и сумела, что спросить:
– Почему ты зовешь меня Эвиссаэш? Это ведь «сокровище» на языке мираев? Да и вот еще: я тут вспомнила, что «хешмирай» на том же языке нагов означает царя-мирая. То есть «хеш» – это царь. Но то в Шейсаре! А ты, вообще, паук и от Шейсары далеко, как я далека от настоящего сокровища. Так почему же я должна обращаться к тебе «хеш»?
Показалось, что хельсарх улыбнулся. Не знаю уж, чем он мог бы это сделать: передними челюстями или короткими лапками возле морды, но факт оставался фактом. Создавалось впечатление, что я смотрю едва ли не в человеческое лицо.
– А вот и добралась ты до главной тайны, Эвиссаэш, – тихо ответил царь пауков. И вдруг коснулся моей щеки мягкой теплой лапкой. – Но готова ли ты услышать ее?..
Мне казалось, что после случившегося со мной за последние недели я уже готова ко всему, и все же, когда хельсарх задал свой вопрос, я не смогла ответить.
Что, если существует еще какая-то страшная тайна, которую я должна узнать? Что, если это нечто настолько ужасно, что у меня уже не хватит сил выдержать?