Война волка

А потом глаза его округлились в удивлении при виде несуразной фигуры, поднявшейся по ступенькам на скалистую площадку перед большим домом Беббанбурга, где мы разговаривали.

У направляющегося к нам человека были седые волосы, свисавшие до пояса, старческое лицо светилось энергией, но что изумило отца Свитреда сильнее всего, так это его облачение. Пришелец был одет в сутану, ризу и палий, на голове у него была митра, в левой руке он держал епископский посох, а на правой красовался тяжелый серебряный перстень с янтарем. Завидев отца Свитреда, он явно оживился и, не обращая внимания на меня, сунул под нос рослому священнику правую руку.

– Целуй! – велел он. – Ну, целуй же!

Свитред был так удивлен и даже, наверное, ошарашен пестрым нарядом неизвестного, что сделал полупоклон и покорно чмокнул епископский перстень.

– Ты прибыл из Рима? – осведомился длинноволосый.

– Нет, – пролепетал не успевший опомниться Свитред.

– Так ты не из Рима?! – Пришелец взвился.

– Из Сестера.

– Кому на небе или на земле есть дело до Сестера? Папский престол находится в Риме, блаженный ты дурачок, навоз ты козий, отродье Вельзевулово! Ключи рыбаря должны принадлежать мне! Так повелел Господь!

Подметив, что неизвестный говорит по-английски с датским акцентом, Свитред пришел в себя и, нахмурившись, сделал шаг назад. Немалое количество данов обратилось в христианство, но, насколько мне было известно, ни одного из них покуда не возвели в епископский сан.

– Ты кто такой? – строго спросил Свитред.

– Тот, кто правит царством Христа на земле! Я помазанник Божий!

– Отец Свитред, – вмешался я, – познакомься с епископом Иеремией.

Реакция Свитреда была именно такой, как я и ожидал. Он отступил еще на шаг, наскоро положил крест в направлении Иеремии и пришел в бешенство.

– Еретик! – прошипел он. – Выученик сатаны!

– Епископ Иеремия держит от моего имени Линдисфарену. – Мне доставляло удовольствие подсыпать соли на раны Свитреда. – Епископ, ты задолжал мне плату.

– Бог подаст, – благодушно отмахнулся Иеремия.

– Ты это еще полгода назад говорил, а Бог так до сих пор и не подал.

– Я ему напомню, – пообещал Иеремия.

На самом деле никакой платы от Иеремии я и не ждал, да если на то пошло, и вовсе не был уверен, что имею право распоряжаться Линдисфареной. Это церковная земля, служившая домом для большого монастыря Святого Кутберта, поколение назад разграбленного и спаленного данами. Церкви еще только предстояло заново освоить остров, находившийся по традиции под покровительством Беббанбурга. К негодованию большинства клириков, я разрешил Иеремии и его присным обосноваться в развалинах древней обители. Негодование, насколько можно было догадываться, проистекало из факта, что Иеремия не больший христианин, чем я.