– Полиция нынче влезает без мыла туда, куда раньше ее не пускали далее порога! Но, чтоб вы знали, отец Тайн – чистейший, кристально честный человек! У меня и мысли не возникло, что он сбился с пути, присвоил крест и пустился в загул… Где он, кстати?
– В морге, – отвечал Бреннон, изучая досье.
Епископ нетерпеливо отмахнулся:
– Я имею в виду крест! Это ценнейшая реликвия, которой…
– Я и отвечаю. – Комиссар бросил на святошу взгляд исподлобья. – Крест в морге. Вмерз, понимаете ли. Но как только мы сможем отделить его от усопшего – то сразу вернем вашу святыню.
– В… в… вмерз? Куда вмерз? Как?..
– В тело. – Бреннон захлопнул папку. – Мы будем держать вас в курсе дела.
– Но послушайте!..
– Кстати, где вы были вчера и когда последний раз видели преподобного Тайна?
Епископ задохнулся от негодования. Однако поскольку его гневную речь Бреннон слушал без всякого интереса, то волей-неволей его преосвященству пришлось вернуться к неприглядной реальности.
– Вчера я покинул собор около пяти часов вечера. Отец Тайн заглянул ко мне незадолго до этого, уведомил о намерении посетить ювелира и ушел. Насколько я знаю, он собирался до шести находиться в соборе, а потом – идти к ван Шпееру. Они договорились о встрече в половине седьмого.
– Вы заметили что-нибудь странное? Необычное? Отец Тайн был взволнован, напуган, может, возбужден?
– Нет, – сухо отвечал епископ. – Не более чем всегда. Он докладывается мне каждый вторник. Докладывался…
– Благодарю, ваше преосвященство. – Бреннон похлопал по ладони свернутой папкой. – Мы будем держать вас в курсе…
– Но крест!..
– В особенности о ходе разморозки. Доброго дня, сэр.
Как и обещал епископу, комиссар не стал сидеть сложа руки. Спустя сорок минут после возвращения в теплый уютный кабинет Бреннон принял отчет по нападению на студента, разобрался с несколькими заявлениями о грабеже с убийствами на Мидрейнской дороге и узнал, что до ван Шпеера отец Тайн не дошел и домой тоже не возвращался.
Иногда комиссар задумывался над тем, кто же пишет детективные романы и рассказы и с чего все эти люди взяли, будто пострадавшие или родственники убитых бодро рапортуют при допросе, где были и что делали с точностью до минуты. Сестра отца Тайна вообще ничего не говорила, только беззвучно плакала в носовой платок. Это была худенькая, хрупкая дама лет пятидесяти, кроткая и тихая. Благодарно всхлипнув, когда Бреннон подал ей чашку чаю, она молча выслушала все, что он сказал, и замерла на стуле. Комиссар сел рядом и мягко спросил:
– Мисс, вы ждали вашего брата вчера?
Женщина замотала головой.
ebooksa