– Но как-то же они туда добрались? Отец Тайн вообще должен был направляться в прямо противоположную от Уира сторону – к ювелирной лавке ван Шпеера. Но не направился.
– Гм… Гм-м-м…
– Кой черт понес его к озеру на ночь глядя? Первая жертва, над черепом которой сейчас издевается Кеннеди, вообще была одета в полудомашнюю одежду. Уир промерз на ярд в глубину, а этот тип шлялся там в одном жилете и тапочках.
– Думаете, он выскочил из дома потому, что его что-то позвало?
– Черт его знает, сэр, – угрюмо отозвался Бреннон. – Пьянчугу его же белая горячка может позвать куда угодно. Но как знать, вдруг и от консультанта будет толк.
– Мне казалось, вы скептично настроены…
– Да, сэр. Но меня удивляет крест.
– А что с ним?
– Тайн нес его к ювелиру, в починку. А умер с крестом в кулаке, прижатым к груди. Зачем он достал святой символ? Хотел отмахаться от убийцы этой цацкой?
– Бреннон! Вы все же полагаете… м-да…
– Обычный душегуб спер бы золотишко без раздумий.
– Значит, думаете, этот необычный? Так, может, его спугнули.
– А в лед наши покойники сами зарылись?
Айртон Бройд молча нахмурился. Бреннон задумчиво поскреб бородку. Вокруг креста во льду была лакуна. Интересно почему?
13 ноября
Ночь уже сгустилась до чернильного цвета, когда комиссар наконец решил, что на сегодня хватит. Полицейские с портретами жертв третий день прочесывали частым гребнем Блэкуит, а из списка без вести пропавших с трудом выцедили сорок шесть жертв, подходящих под описание безлицего покойника. Пока Кеннеди и Лонгсдейл возятся с восстановлением лица, Бреннон велел обойти родичей и друзей всех пропавших сорокашестилетнего возраста. Оставалось допросить нищих у собора и жителей окрестных домов. Но это комиссар наметил следующим пунктом – число полисменов не безгранично, а прочие преступники тоже не сидели без дела; одной поножовщины вполне хватило бы на пару газетных колонок, набранных мелким шрифтом. Однако больше всего комиссара беспокоило то, что в преддверии праздничных гуляний мэр строго запретил «распространять пугающие слухи среди честных горожан». Как будто неведомый убийца ограничится нечестными…
«Ведь даже не ограбили», – думал Бреннон. За долгие годы он повидал всяких убийц – и сумасшедших, и маньяков, и садистов, – но ни один из них не смог бы прикончить жертву, заморозив ее внутренности, даже если бы и хотел.
Натан попрощался с дежурными и вышел в кристально холодную ночь. Было безветренно, ясно и безлунно. В небе искристо мерцала россыпь звезд. Задрав голову, комиссар постоял на месте, вздохнул, запахнул плотнее шарф и двинулся к дому.
Роксвилл-стрит опустела. Флаг на ратуше печально повис; тускло, как оловянные, поблескивали кресты на соборе; слева темнел парк, справа мерцал свет в окнах. Около дома восемьдесят шесть Бреннон замедлил шаг. Огни в особняке не горели, и он был так же темен и безмолвен, как раньше. Дом скорее напоминал склеп, чем обиталище живых, и в памяти Натана возникли полузабытые деревенские суеверия насчет ночных кровососущих тварей и псов из преисподней. Но поскольку ничего об этих преступных сущностях комиссар так и не смог припомнить (тридцать лет прошло, черт побери!), то он отвернулся и зашагал по Роксвилл-стрит, по иронии судьбы – в сторону озера.
Как назло, поблизости не было ни одного кэба, а подмораживало все сильнее. Бреннон поднял воротник пальто и замотал уши шарфом. Пальцы щипало даже в теплых перчатках. В прозрачном морозном воздухе свет фонарей казался холодным, будто пробивался сквозь тонкий лед. Стояла такая тишина, что похрустывание снега под ногами разносилось по всей улице. Натан шел, задумчиво склонив голову; он любил пройтись, но сейчас жалел, что не стал искать кэб. Хорошо хоть, нет ветра – иначе по всей Росквилл-стрит свистело бы, пробирая до костей. Снег, к счастью, плотно утоптали, и не приходилось брести, утопая в вязкой каше.
ebooksa