— Может быть, у вас есть какая-нибудь действительно веская причина?
— Одна причина, Мариам, — вы, и я больше не могу…
Вдруг, большой и грузный, он рухнул перед ней на колени. От неожиданности Мариам отступила назад. Потом ей вдруг стало смешно. Огромный, неуклюжий, он стоял на коленях с протянутыми к ней руками.
— Молю тебя, Мариам!
«Ага, уже и «тебя», — про себя отметила она. — Ну вот, осталось кинуться к нему в объятия и…»
— Либкин, — строго сказала Мариам, — сию же минуту встаньте! Вы слышите?
— Я не поднимусь, пока…
— Пока что?
— Хоть один поцелуй!
Мариам немного смягчилась.
— Либкин, я вам друг. Сейчас должен прийти Вениамин Исаакович. Я не хочу, чтобы над вами потешался весь Биробиджан.
Он тяжело поднялся, спросил обиженным тоном:
— Почему бы вам не прогнать меня, Мариам?
— Зачем же вас прогонять? Мне с вами интересно. Вы многое знаете, умеете увлекательно рассказывать. Не часто встречаешься с такими людьми, как вы!
— Но сколько же так может продолжаться, Мариам?
— Сколько хотите.
— Но поймите, что вы мучаете меня.
— Я — вас?
— Вы не человек, вы чудовище, Мариам!
— Ну вот, я уже и чудовище…