– В теле оборотней? Сомневаюсь. В своем собственном да, умеют. Но только вблизи, и когда человек укушен вампиром. Но интуиция у них необъяснимая, человека и вампира не путают. Кроме того, могут поднять собственную нечисть в уме человека, чтобы заставить угодить себе. Вот страх, интуитивный, откуда он берется у человека? Иного оборотня достаточно побить палкой, чтобы вылечить… Он, конечно, полностью не излечится, но нарываться на сильного не станет, но люди боятся и не связываются, предпочитая промолчать.
Дьявол посмотрел на Маньку с великой любовью.
– Твои мысли вампирам и оборотням ведомы, но не все. Один укус на тебя пришелся, когда ты еще не родилась. В какой-то степени у тебя выработался иммунитет. Он начинает разбрасывать их мысленные посылы, и ты то одну волну слышишь, то другую, но не всегда именно ту, которую вампир планирует. Или твой ум закрывает все посылы и отключается, а ты живешь на автопилоте, как голое сознание. Только ты не я, ты не можешь существовать независимо от земли, и все твои знания, твой опыт лежат в земле. М-да, иммунитет сослужил тебе не самую добрую службу: вампир-душа учился у головы твоей раньше, чем попал к Благодетельнице. Стать для него вампиром – было лишь делом времени.
– Это что же, получается, я виновата, что он стал вампиром? – удивилась Манька.
– Дыма без огня не бывает. Все так думают: вот я пойду и обращу гнев на ближнего, а ближний-то давно из отравленной реки мертвую воду пьет… Поэтому и надо обрезать крайнюю плоть своего сердца, чтобы не строить козни ближнему. А если строил, за ближнего ответ придется держать.
– Ой, смотри, они избушку обходят! – вскрикнула Манька, заметив, что оборотни тащат лодки.
– Покажи-ка нам, избушка, что они там творят? – попросил Дьявол, подхватывая стрелы и Манькин лук, отодвинув ставни закрытого оконца на другой стороне чердака.
Оборотни, качаясь на надутых лодках, из своих тел строили пирамиду.
– А зачем она им нужна? – удивленно спросила Манька.
– Они решили, что с крыши атаковать будет легче. До крыши они ни в один, ни в два прыжка дотянуться не смогли, решили так… Пожалуй, они правы, – Дьявол прицениваясь, посмотрел вверх.
Мишени были удобные. Манька начала палить в кучу звериных тел, выпуская одну стрелу за другой, понимая, что мимо не пролетит. Лодки были прямо под чердачным окном.
Началась свалка, где-то внутри этой кучи звери рвали людей, с которым они занимали одно тело. Манька стреляла так стремительно, что Дьявол только удовлетворительно кряхтел. Подводные бойцы, которые терпеливо дожидались своего часа, наконец, обнаружили себя. Лодки начали выпускать воздух с громким «пш-ш-ш-ш-ш», подрезанные снизу. Оборотни бросались к берегу вплавь, борясь с течением, и уходили под воду. Некоторые мирно плыли по воде уже в человеческом теле, ударяясь телами о торчавшие под водой скалы.
Наконец, оборотни отступили. Манька обрадовалась, будто уже победила.
До конца ночи небольшими группами оборотни еще раз попробовали взять избы приступом, но вяло, будто не могли поверить, что больше половины их лежат убитыми. И не оружием врага, а собственными собратьями. Трупы усеяли весь луг и вход в избы загораживали горы тел.
Луна побледнела и катилась на закат. Край горизонта на востоке стал заалел и стал светлеть. Оборотни скалились в сторону восхода и злобно рычали, пуская слюну.
Первые звери начали обратное превращение, следом остальные.
Глава 23. И один в поле воин, но трое – войско
В человеческом облике оборотни безмолвно взирали на представшую перед ними картину. Во многих взглядах сквозило искреннее удивление, и они потерянно бродили между трупами однополчан, приседая над ними и обливая слезой. Кто-то выл, как раненый зверь, над сыном или над братом…
Дьявол исчез на несколько минут убрать зеркала. Вернулся со стариком Борзеевичем, достал из-под полы две бутылки вина, открыл обе и протянул одну старику, предложив еще бокал. Но тот лишь неопределенно хмыкнул, приложился к горлышку, и не выпустил до тех пор, пока не осушил бутылку до дна. Вторую бутылку Дьявол разлил в три бокала. И от наполненного бокала старик Борзеевич не отказался. Глаза его весело заблестели, он шмыгнул носом, непристойно отрыгнул, крякнул и выпил, не дожидаясь тоста, который приготовился произнести Дьявол.
– Погоди ты, бочка бездонная, наполнять себя надо постепенно, – укорил его Дьявол, наливая ему до краев еще один бокал. – Уж и не знаю, то ли по голове тебя погладить, то ли снести ее с плеч. Удивительное у меня раздвоение: счастье, что ты у нас есть, или несчастье, что ты всеми оплаканный?
ebooksa