Эля дома,

В Уссурийск нас повезла одна приемная мама с форума литтлван, Наташа. Интересный и мыслящий человек. Она рассказала еще много познавательного о Приморском крае, да и ее опыт усыновления и адаптации было полезно послушать. Заранее скажу, что на следующий день вечером мы с ней встречались снова, чтобы забрать фотографии текущего дня, и в этот раз познакомились со всей ее семьей. Я впервые увидела приемных детей вживую. Вот так по-дилетантски признаюсь. Самые обычные домашние двойняшки-трехлетки, такие мамины и папины. А почему я так ими восторгаюсь? Потому, что на тот момент я уже знала из рассказа Наташи, в каком жутком состоянии они забирали их год назад и какой тяжелой была адаптация. Любовь и семья творят чудеса.

Когда мы приехали в дом ребенка, малышей выводили гулять на улицу. Одеты они были хорошо: видимо, сказывается спонсорская поддержка. Мы подошли к Эле: "Ты помнишь нас, мы вчера играли с тобой, я Юля, а это Алик". Эльфик смотрел сквозь нас. Нам разрешили погулять отдельно от всех, и мы втроем двинулись в сторону детской площадки, расположенной на территории д/р. Эля ходила с нами и послушно следовала всем предложениям поиграть, как кукла, автоматически выполняющая все, что ей скажут, будто ей было все равно. Меня это огорчало, но я понимала состояние Эли – страшно, тревожно, незнакомо. Я не торопила ее, хотя так хотелось крепко-крепко обнять, растормошить и крикнуть ей: "Проснись, ребенок! Ты где? Иди ко мне!"

К концу прогулки на горке она немного оттаяла. Я привезла с собой прозрачный розовый мячик с Микки-Маусом, который светится и мигает, если бросить его с размаху о пол. Мяч заинтересовал Элю, и она регулярно заглядывала внутрь мячика, прижимаясь к нему всей мордашкой:

"Не горит".

"Эля, а что надо сделать, чтобы мячик загорелся?"

"Сильно бросить!"

Потом я вынула из своих закромов мыльные пузыри. Настроение у Эли при этом еще несколько поднялось.

"Кто теперь будет запускать пузыри?"

"Эля!" "Люля!" "Эля!" "Аик!" – очередность соблюдалась почти справедливо. В группе я помогла Эле раздеться, и они пошли на обед. В целом встреча прошла хорошо, а учитывая, что это первая наша прогулка на улице, то, наверное, даже и отлично. Но особого контакта, как в первый день, не сложилось. Ну да ничего, время есть, говорила я себе.

Пока у детей был дневной сон, мы забежали в местную опеку. Договорились, что в одну из ближайших встреч с Элей сотрудница опеки пойдет в дом ребенка с нами, чтобы зафиксировать, что "контакт с ребенком установлен".

После мы вернулись в дом ребенка. Снова синие бахилы, густой запах борща и приветливые лица сотрудников – мы уже чувствовали здесь себя почти своими. Нас сопроводили в музыкальный зал и через некоторое время привели Элю. Она нас узнала и сильно смущалась. Если утром она была похожа на заколдованную Марью-Искусницу ("что воля, что неволя – все равно"), то теперь она ВИДЕЛА нас. Но разговаривала только шепотом, и застенчиво улыбаясь. Мы поиграли с заводной пони, потом принесли из группы книжки, игрушки. Укладывали спать Наташу и Вову под мелодию из музыкальной книжки "Утррро начинааается, начинается". Эля много раз подряд нажимала кнопочку на книжке, и Наташа с Вовой мирно засыпали на кукольной кроватке, не замечая каких-либо несоответствий. Потом мы обнаружили в комнате мини-тоннельчик, и тут наша девочка развеселилась на славу. Она пряталась внутри, а я ползала вокруг него и появлялась то с одной, то с другой стороны.

Я впервые взяла Элю на ручки стоя. Слышала, что дети из учреждений, не привыкшие к такому ракурсу, могут пугаться, поэтому действовала потихоньку. Сначала ребенок немного ушел в прострацию. Сопровождающая нас волонтер Наташа, которая фотографировала нас в это время, сказала, что называет такое выражение лица, достаточно типичное для детей д/д, "Сиротка Хася".

При случае я внимательно рассмотрела Элины ручки и ножки. Все не так уж плохо, а местами даже хорошо! Ножки вообще замечательные – самые обычные ножки. С ручками работы, конечно, будет много. Пальчиков на левой ручке три, на правой четыре, два из них наполовину срослись. Доставим еще по большому пальчику, и будет у нас почти комплект! Во время "медосмотра" Эля выглядела довольной и с готовностью подавала мне свои руки и ноги. Может, это привычка к разного рода обследованиям. За все это время мы дважды ходили на горшок, Эля просилась сама. Доверяла мне помогать ей при всех процедурах, и я делала это, как со своим ребенком, то есть хочу сказать, что отторжения или неприятия не было. Я слышала, что такое бывает, и первое время приемным родителям порой на физическом уровне сложно принять ребенка. Запах, кожа, туалетные дела – все "чужеродное". У меня с Элей тут барьеров не оказалось.

День подошел к концу, мы проводили Элечку в группу, она помахала нам и пошла к детям. Когда она замечала, что мы собираемся уходить, то сразу замораживалась и затихала. Возвращалась в группу всегда спокойно: там для нее родная гавань, привычная, понятная и надежная.

А мы поехали во Владивосток, где Наташа нам открыла чудеса китайской кухни под названием "дамплинги". Это потрясающе вкусная штука типа пельменей на пару с разными начинками, приготовленными в деревянных корзинках. Получилось прекрасное окончание насыщенного и хорошего дня. С Наташей мы совсем подружились. Она классная.

19 апреля 2015. День рождения Эли!

Сегодня нашей девочке 4 годика! С днем рождения, маленький Эльфик, и пусть это будет твой последний день рождения "не дома". Даст Бог, будет у тебя самое лучшее в мире 5-летие и тортик, который никогда не пекли в твою честь. В доме ребенка празднуют только общий месячный день именинника. Легкая грусть чувствовалась весь день. Надеюсь, что хотя бы не забыли надеть ей то праздничное платье, которое я оставила в подарок.

21 апреля 2015. Платье.

Не забыли! И пони-малыша в пару к уже имеющейся у Эли пони-маме тоже не забыли. Я не стала дарить его сразу и попросила вручить в день рождения. Как светится ее личико на фотографии! Вот увидите, с Божьей волей мы подправим еще и ручки, и глазки, откормим, зацелуем, и расцветет эльфик в такую красавицу, умницу и доброго человечка, что еще бегать за нами будут и спрашивать, где таких раздают.

В немецкие органы опеки (Jugendamt) пришло указание свыше, звучавшее примерно так: "Вы заметили, что у вас тут сложного ребенка усыновляют? У вас там что, приемные родители с приветом? Срочно разберитесь и доложите." Но наш соцработник сказала, что после многих месяцев работы с нашей семьей она в нас не сомневается и что вызывает на разговор только для того, чтобы отчитаться перед начальством, что, мол, беседу провела и мозги всем вправила. Она нам нравится, и, кажется, это чувство взаимно. Мы еще раз обоснованно, развернуто и по делу обрисовали перспективы лечения, реабилитации и адаптации Эли. Дали понять, что осознаем объем психологических, физических и временных ресурсов, которые от нас потребуются. И что готовы работать с тем, что есть.