А потом спохватились: «Одна беда – собака ваша сдохла. Ох, даже вспомнить тяжело».
«Собака? – не верит своим ушам хозяин. – Да как же так – моя собака сдохла?! Как это все произошло?»
«Виной всему – горелая конина».
«При чем тут горелая конина?» – пытает хозяин.
«У нас намедни вспыхнула конюшня». Ну, собака, мол, объелась горелой конины и сдохла.
«Да как же так? – кричит хозяин. – И почему огонь попал в конюшню? Как это все произошло?»
«Да ветром искру принесло, лошадок крепко припекло, собака сразу тут как тут…»
«Ветром искру?.. – выходит из себя хозяин. – Как это все…»
«Да занавески занялись, до неба искры поднялись…»
«Занавески? Неужто сгорели занавески?!»
«Да поминальная свеча была куда как горяча…»
«Поминальная?»
«Да ваша тетушка слегла и Богу душу отдала, а поминальная свеча была куда как горяча, и занавески занялись, до неба искры поднялись, их в стойло ветром принесло, лошадок крепко припекло, собака сразу тут как тут…»
Короче: все хорошо. Одна беда – собака ваша сдохла!
Пластинка издала прощальный хрип и умолкла.
В тишине у кого-то вырвался сдавленный смешок, хотя в песне говорилось о смерти – собачьей и человеческой.
– Теперь, по всей видимости, нас ждет лекция? – Родни был в своем репертуаре.
– Нет, проповедь.
Роджер Бентли положил руки на конторку, сверяясь с несуществующими заметками.
– Трудно сказать, что привело сюда нашу семью: мысли о Песике или же о нас самих. Думаю, верно и то и другое. Мы живем себе – и горя не знаем. Сегодня на нас впервые обрушилось несчастье. Конечно, не стоит гневить судьбу, чтобы, не дай бог, не накликать новые беды. Но давайте попросим: Смерть, сделай милость, не спеши в нашу сторону.