«Федор Яковлевич Дубянский, — говорится в „Русском биографическом словаре“ Половцова, — отличался редкой для своего времени ученостью среди белого духовенства… был очень близок императрице Елизавете Петровне, имел значение при дворе Екатерины II»[187].
Указом императрицы Елизаветы Петровны в 1761 г. протоиерей Федор Дубянский возведен в потомственное дворянство. Сыновья его служили в гвардии. Яков Федорович был майором и к тому же Великим магистром масонской ложи «Астерия». Его дети не оставили потомства. Два других сына протоиерея — Михаил и Захар — принимали активное участие в перевороте 1762 г., в результате которого на российский престол взошла Екатерина II. Активный участник июньских событий 1762 г., Захар Федорович умер через три года холостым в чине капитан-поручика лейб-гвардии Преображенского полка.
Михаил Федорович, старший сын протоиерея, стал при Екатерине II унтер-шталмейстером и егермейстером Двора. Сын же егермейстера, Федор Михайлович Дубянский, был популярным композитором, автором известных песен, среди них — романс «Стонет сизый голубочек» на стихи И.И. Дмитриева. Сестра Федора Михайловича, фрейлина императрицы Екатерины II Варвара Михайловна Дубянская, вышла замуж еще при жизни старшего брата. 17 февраля 1790 г. в большой придворной церкви Зимнего дворца, в присутствии цесаревича Павла Петровича и великой княгини Марии Федоровны, состоялось ее бракосочетание с представителем старинного и знатного рода камергером Василием Николаевичем Зиновьевым. Через 53 года вся усадьба на Фонтанке, 46, перейдет по наследству от Александра Михайловича, последнего и бездетного брата Варвары Михайловны, к ее сыну Николаю Зиновьеву[188]. В «Атласе тринадцати частей…» владельцем двух участков на набережной Фонтанки значится генерал-майор Н.В. Зиновьев[189].
Николай Васильевич Зиновьев не оставил потомства и по завещанию в 1882 г. передал дом своему племяннику, хранителю семейного архива Зиновьевых, Степану Степановичу, который опубликовал ценнейшие документы прошедшей эпохи[190].
Но дом принадлежал ему недолго. В «Табели домов города Санкт-Петербурга…» за 1889 г. он уже числится за Кабинетом Е.И.В[191]. Из адресной книги «Весь Петербург» за 1894 г. нам удалось установить имена тех, кто в это время проживал здесь в старом деревянном доме.
Их совсем немного. Это чиновники, контролеры Министерства Императорского двора — статский советник Н.А. Андриевский и титулярный советник М.П. Оберемченко[192], преподаватель Александровского Лицея К.И. Пестич[193], штабс-капитан П.А. Ерехович и В.И. Колосов, мастер чугунного литья[194].
В июле 1895 г. к барону В.Б. Фредериксу, министру Императорского двора, обращается герцог Г.Г. Мекленбург-Стрелицкий с официальным письмом о своем желании купить дом на Фонтанке, 46[195].
Герцог Георгий Георгиевич Мекленбург-Стрелицкий — внук великого князя Михаила Павловича и знаменитой Елены Павловны. Он родился и вырос в Михайловском дворце. В завещании его матери написано: «Советую детям, чтобы средняя часть Михайловского дворца была отдана с разрешения императора под помещения какого-либо полезного для науки и искусства учреждения, например. Национального музея»[196]. При Николае II дворец выкупили у наследников для устройства в нем Музея Александра III. Мекленбург-Стрелицкие должны были подобрать себе подходящее здание. Им и оказался этот старинный особняк на Фонтанке, в то время уже принадлежавший Министерству Императорского двора.
Этому предшествовала романтическая история женитьбы Г.Г. Мекленбург-Стрелицкого на фрейлине матери, Наталье Федоровне Ванлярской, — событие, которое определило судьбу интересующего нас дома вплоть до сегодняшнего дня. Этот брак, по понятиям того времени, был мезальянсом, и великая княгиня Екатерина Михайловна, женщина властная и консервативная, категорически воспротивилась ему. Она отстранила девушку от фрейлинской службы, и та поселилась с отцом в доме № 20 по Фурштатской[197].
Кроме согласия матери (отец к тому времени умер), Георгий должен был получить и согласие великого герцога Мекленбург-Стрелицкого, т. к. являлся одним из наследников на его престол. К нему-то он и направился с твердым намерением ради достижения своей цели отказаться от престолонаследия.
В середине января 1890 г. из Германии было получено официальное свидетельство, что владетельный герцог Мекленбург-Стрелицкий Фридрих-Вильгельм разрешает брак герцога Георгия с Ванлярской Натальей Федоровной и предоставляет ей титул графини. Великая княгиня Екатерина Михайловна, понимая, что изменить уже ничего не сможет, уступает и передает ей полученное от матери имение Карловка Полтавской губернии. Так Н.Ф. Ванлярская становится графиней Карловой…[198] О жизни новых владельцев особняка на набережной Фонтанки, 46, об осуществленной ими перестройке здания, о проходивших в Доме Карловой музыкальных вечерах, о созданном герцогом Мекленбург-Стрелицким знаменитом Мекленбургском квартете и о его богатейшей библиотеке любознательный читатель сможет узнать из перечисленных книг.
Наша же задача — рассказать о дальнейшей судьбе дома на Троицкой улице при новом владельце. Как отмечает автор книги «Дом Карловой», вместе с музыкальной герцог развернул на своем участке бурную хозяйственную деятельность. Во дворе особняка появились дровяные сараи, ледник, конюшня. Позже Георгий Георгиевич приобретает автомобиль, для чего устраивает гараж, имелась прачечная. В 1896 г. Георгий Георгиевич торжественно закладывает доходный дом на Троицкой улице, о котором мы ведем наш рассказ. В день закладки он заказывает молебен, дарит всем рабочим по красной рубахе и чарке водки, как положено при начале нового дела, и в два строительных сезона возводят дом под крышу. Он отличался всеми техническими нововведениями: электричеством, телефонизацией, подъемной машиной. Квартиры, сдававшиеся внаем, отличались удобством и роскошью — для богатых жильцов, среди которых были военные, юристы, министерские служащие, а также чистотой и ухоженностью — для мещан. За порядком в доме и на лестницах следили два швейцара с оплатой 55 рублей в месяц и 5 дворников — с 50 рублями[199].
Следует отметить, что управляющим доходным домом герцог назначил его архитектора, инженер-подполковника В.П. Стаценко. Вадим Платонович, помимо строительной практики, преподавал в Николаевской Инженерной академии, состоял в Обществах Белого Креста и охраны народных заповедников[200].
В адресной книге «Весь Петербург» за 1899 г. содержится информация о первых жильцах нового дома. Среди них выделим купца 1-й гильдии, директора правления Товарищества Кяхтинской чаеторговли под фирмой «Изинь-Лунь» Альберта Александровича Хомзе и видного военного деятеля — полковника 2-й гвардейской пехотной дивизии Ричарда Трояновича фон Мевиса[201]. Он родился 3 марта 1839 г., образование получил в Орловском кадетском корпусе, который окончил в 1855 г. и в Константиновском училище в 1857 г. Офицерскую службу начал в лейб-гвардии Павловском полку. Ричард Троянович — участник двух войн: польской кампании в 1863–1864 гг., где его контузило, и русско-турецкой в 1877–1878 гг., в которой он был ранен и контужен. О мужестве и храбрости боевого офицера свидетельствует награда — Золотое оружие (награжден им в 1879 г.); и об его высоких организаторских качествах военачальника говорит быстрое продвижение по служебной лестнице. В 1874 г. — капитан гвардии, 1874 г. — полковник, с 1874 г. — генерал-майор, с 1894 г. — генерал-лейтенант. С 1878 по 1884 г. Ричард Троянович командир лейб-гвардии 2-го Стрелкового батальона, с 1884 по 1893 г. командовал лейб-гвардии Павловским полком, где начинал военную службу; в 1894 г. назначен на короткое время командующим 2-й бригады 2-й гвардейской пехотной дивизии, а в 1894 г. — начальником 23-й пехотной дивизии. Пиком его военной карьеры стало назначение командиром 20-го армейского корпуса. В доходном доме герцога Мекленбург-Стрелицкого Д.Т. фон Мевис поселился после отставки за два года до смерти. Умер в 1901 г.
Еще более блестящую карьеру сделал его брат Михаил Троянович — генерал от инфантерии. Другой их брат, Адам Троянович, закончил военную карьеру в звании подполковника у Ричарда Трояновича было четверо детей, в том числе Владимир, продолживший военную династию фон Мевисов. В доме № 5 на рубеже веков проживало немало и других военных, чиновников, банковских служащих.
Помимо названных жильцов дома, отметим также Софью Александровну Зиновьеву, свояченицу одного из первых владельцев этого участка на Троицкой улице и Бруно Карловича Гейне, известного музыканта, члена Санкт-Петербургского общества камерной музыки[202]. О высоком престиже дома, возведенного герцогом Мекленбург-Стрелицком свидетельствует тот факт, что часть помещений в нем арендовал генеральный консул Северо-Американскими Соединенными штатами Вильям Голловей[203].
Продолжая рассказ о судьбе дома и его обитателей в предреволюционные года, посвятим краткий очерк, самому известному из них, генерал-лейтенанту, профессору Николаевской Инженерной академии А.Н. Маслову[204].
В адресных книгах «Весь Ленинград» за 1925 и 1926 гг. один из жильцов дома № 5 по Троицкой улице назван писатель Алексей Николаевич Бежецкий. Это имя сейчас известно лишь узкому кругу специалистов. Может быть, поэтому в энциклопедическом словаре «Генералитет Российской империи» С.В. Волкова в маленький статье о генерале А.Н. Маслове даже не упомянут тот факт, что его литературный псевдоним — Бежецкий. Помимо его военно-исторических трудов, у писателя Бежецкого осталось богатое литературное наследие[205]. Наиболее полно его биография изложена в биографическом словаре «Русские писатели 1800–1917»[206].
Алексей Николаевич Маслов родился в Варшаве 7(19) сентября 1852 г. Родом из дворян Тверской губернии. Его отец — командир пехотного полка, мать скончалась в 1856 г., когда мальчику было всего 4 года. В 1862 г., в возрасте десяти лет, его отдали в 1-й Кадетский корпус, а затем он перешел во 2-ю Петербургскую военную гимназию, которую окончил в 1868 г. Далее продолжил военное образование в Николаевском инженерном училище (1868–1871 гг.). В училище шестнадцатилетний курсант увлекся Д.И. Писаревым и Н.Г. Чернышевским, издавал рукописный юмористический журнал. Службу А.Н. Маслов начал в чине подпоручика в 1-м Кавказском саперном батальоне. Во время 2-го Хивинского похода (1873 г.) он познакомился с генералом М.Д. Скобелевым. Тяга к учебе привела его в 1874 г. в Николаевскую Инженерную академию. Но в 1876 г. его откомандировали к своему батальону, участвовал в Русско-турецкой войне (1877–1878 гг.), в боях под Карсом и Эрзерумом. В 1879 г. окончил Академию и продолжил службу в Одесском военном округе, затем в Петербургском крепостном управлении. За проявленную храбрость и мужество в Ахалтекинской экспедиции награжден золотым оружием. Позже А.Н. Маслов расскажет о ней в своей книге «Завоевание Ахал-Теке. Очерки последней экспедиции Скобелева (1880–1881)». Эта книга издавалась дважды в 1882 и 1887 гг. Десть лет Алексей Николаевич преподавал в Николаевской Инженерной академии, сначала как репетитор, а с 1887 г. как преподаватель фортификации (его перу принадлежит изданная в Санкт-Петербурге 1900 г. «История крепостной войны»). Как военный инженер он активно сотрудничал с «Инженерным журналом». Его военная карьера также сложилась успешно: с 1901 г. — генерал-майор, с 1908 г. — генерал-лейтенант. В начале Первой мировой войны А.Н. Маслов откомандирован в распоряжение военного министра, а в мае 1917 г. вернулся в Академию. В отставку вышел в июле того же года в чине инженер-генерала. Писатель И.И. Ясинский, хорошо знавший А.Н. Маслова, в книге «Роман моей жизни» писал о нем: «…офицер необыкновенного рода и грациозной тончавости».
Литературная деятельность А.Н. Маслова (Бежецкого) продолжалась более полувека. Его литературный дебют состоялся в 1874 г. в «Тифлисском вестнике», где были опубликованы несколько его юмористических заметок. С конца 1876 г. Бежецкий — военный корреспондент журнала «Пчела», а с 1877 г. — газеты «Новое время», на страницах которой он выступает и как беллетрист. В 1884 г. выпускает сборник «Путевые наброски. В стране мантильи и кастаньет». Как позднее в газете «Россия» театральный критик А.В. Амфитеатров отметил: «…изящная скромность и простота повествования, наблюдательность и юмор сделали из А.Н. Бежецкого превосходного туриста „описателя“». Особую известность писателю приносит цикл военных рассказов, вошедших в сборник «Военные на войне. Святочные рассказы», изданный в Санкт-Петербурге в 1885 г. Высокую оценку рассказу А.Н. Бежецкого «Расстрелянный» дал в письме к издателю «Нового времени» А.С. Суворину А.П. Чехов. В 1880-е гг. один за другим выходят сборники А.Н. Бежецкого «Неведомое… Фантастические рассказы» (этот сборник, отразивший увлечение писателя модным в то время миром сновидений и спиритизма, выдержал три издания), «На пути. Рассказы и очерки» (сборник выходил в Санкт-Петербурге трижды: в 1888, 1897 и 1899 гг.), «Медвежьи углы. Повести и очерки», также выдержавший три издания (в 1892, 1899 и 1900 гг.). С 1890-х гг. Бежецкий выступает и автором ряда оригинальных комедий, и переводчиком Лопе де Вега («Собака садовника», «Сети Фенизы»), шедших на столичных сценах. Наибольший интерес у публики вызвала пьеса Бежецкого «Ольгин день», поставленная в 1904 г. на сцене петербургского Малого (Суворинского) театра, членом дирекции которой он являлся. Бежецкий продолжал литературную работу после 1917 г. Для задуманной М. Горьким серии «инсценировок истории культуры» им написана пьеса из истории Нидерландов «На заре освобождения», положительную рецензию на которую написал А.А. Блок. Писатель ушел из жизни в 1926 г.[207] Характерная деталь эпохи: в предреволюционные годы в адресных книгах «Весь Петербург» и «Весь Петроград» писатель значится под собственной фамилией А.Н. Маслов и с чином «генерал-лейтенант», а в адресной книге «Весь Ленинград» за 1926 г. по тому же адресу проживал писатель А.Н. Бежецкий[208], может быть, это и помогло ему избежать репрессий, обрушившихся в послереволюционные годы на белых офицеров. К сожалению, памятной доски, по священной этому талантливому литератору и военному деятелю, на доме нет.
ebooksa