– В самом деле не так уж много, даже если я выброшу главный козырь, – и он загнул ещё палец. – Можно было с него и начать… Покойниками не интересуешься? Мумию фараона, правда, предложить не могу, а посвежее есть.
– Что?! – Джем встрепенулся. – Хочешь сказать, что тебе известно, где труп моего дяди? – и он в волнении вскочил.
– Угу. Но ты получишь его только тогда, когда мы всё закончим.
– Да кто ты такой, чёрт тебя дери! – взорвался Александер и бросился на незнакомца.
– Я тот, кто послал телеграмму, – невозмутимо ответил Бесцветный и ловким тычком большого пальца, оставшегося не у дел при подсчёте, вывел нападавшего из игры.
Когда же тот сумел подняться на ноги, он миролюбиво добавил:
– Вижу, ты согласен. Тогда собирайся, съездим в одно место.
– Не боишься, что сбегу? – поинтересовался Александер, когда они вышли на улицу и прошли пешком квартал, прежде, чем сесть в потрепанную серую машину, такую же безликую, как её хозяин, предусмотрительно припаркованную в безлюдном переулке – подальше от любопытных глаз.
Про себя он отметил, что это не та машина, что следила за ним.
– Зачем тебе бежать? – равнодушно отозвался Бесцветный, включая зажигание. – Я тебя не под венец тащу, – при этом он привычно-внимательным взглядом обшарил переулок. – Ты у меня на крючке. Думаешь, как я тебя вычислил?
– Следил!
– Я не ищейка. Просто встретил тебя в аэропорту, а остальное – дело техники.
Александер ждал дальнейших разъяснений, но их не последовало.
– Я не делюсь своими секретами, – пояснил Бесцветный, – это мой хлеб. Утешься тем, что в ближайшее время ты для меня – живой радиомаяк.
По встречной полосе пронеслись, отжимая остальные машины к обочине, несколько крытых брезентом грузовиков, набитых людьми в форме. Осмыслив услышанное, молодой человек вскипел:
– Ты подсыпал мне какую-то дрянь? А если я из-за этого загнусь?
– Если ты и загнешься, то не по моей вине. Что же до побочных эффектов, то страдать приходиться мне: ночи напролет я вынужден слушать твой храп и прочее – музыка, поверь, не из приятных!
Дорогу то и дело преграждали военные и полицейские патрули. Несколько раз они застревали в пробках: в одном месте шоссе перегораживал бронетранспортер, поодаль пылал автобус, стояли машины "скорой" и они заметили несколько носилок, покрытых белым. В другой раз они застряли при въезде на большой мост: одни водители рассказывали что-то о террористах, якобы заминировавших трассу, другие говорил о манифестации в центре. Толком же никто ничего не знал.
Ни то, ни другое особенно не взволновало Александера: всякие заварушки вызывали у него лишь гадливое раздражение – и чего кому-то неймется? Он был глубоко убежден, что все неприятности возникают лишь из-за недостатка денег. Деньги были для него не целью, но – средством, он умел их добывать, и считал, что если не умеешь делать бабло цивилизованно, то есть, не обязательно честно, но без лишнего шума, то лучше сиди и не дергайся. Разговоры же о какой-то там «свободе» вызывали у него ироническую усмешку: деньги – это и есть свобода, и нет двух других слов, столь близких друг другу по сути.
Он размышлял об этом, пока ехал со своим загадочным спутником, а также о том, что его дела весьма далеки от желаемого идеала, и что все проблемы очень хорошо можно было бы решить за счет дядюшкиных миллионов.
ebooksa