– Пойми, – устало сказала она, – я – всего лишь Королева. Символ – не больше… Я храню этот мир от зла, но я не могу придумывать и творить – на это способны немногие. Я могу лишь принимать чужие дары и беречь их… Не я пряду нити чужих судеб, и не я сплетаю их воедино!
Она обняла меня за плечи и на мгновение прижалась щекой к моему лицу, а в душе моей звучали строки:
Сказавший это – давно умер, и кости его истлели, и рот забился землёй, но мне вдруг подумалось, что и он, так же как я, бродит иногда по улицам этого Города, что раскинулся у студёного моря…
– Я хочу увидеть своего сына!
– Что же, велю оседлать лошадей…
Заснеженный Город встретил нас зеркальными витринами, цветными огоньками, прячущимися в кронах деревьев, и зажженными из-за ранних сумерек фонарями. Белоснежные лошади под чёрными седлами взрывали копытами снег. Почти на каждом углу стояли маленькие ёлочки, принарядившиеся золотыми и серебряными шарами, фонариками и блестящей мишурой, а в иных местах красовались подсвеченные луной и огнями ледяные скульптуры – забавные гномы, драконы, замки…
– Скоро Рождество, – небрежно пояснила Королева, – нам так хочется. Почему бы нет? Время – штука относительная.
Мы проезжали мимо парка, откуда слышалась музыка, смех и веселые голоса.
– Вон он! – она схватила меня за плечо рукой в кожаной перчатке, мы остановились, и сквозь деревья я увидела ребятишек, катающихся на коньках.
Я сразу узнала его…
На Сторожевых башнях ударили пушки и вслед зазвонили колокола Собора, отмеряя девять ударов. Моё же сердце билось громче колоколов.
– Я могу забрать его с собой? – в моем голосе дрожала безумная надежда и – о, чудо! – она вдруг ответила:
– Можешь… – и нахмурилась. – Можешь! – сердито повторила она. – Забери его в свой мир и пусть он продаст душу за мёртвые хрустящие бумажки или станет рабом нескончаемого конвейера! Забери! И там его научат убивать и пошлют на очередную бессмысленную войну… Да! Забери его!
– Но с кем же я его оставлю?!
– С ней…
Я увидела, как мой мальчик – мой! – радостно бросился к какой-то женщине. Она обняла его, поцеловала, он что-то взахлеб стал ей рассказывать, и они смеялись…
– Кто это? – жгучая ревность заставила снова сжаться мое бедное сердце.
– Это – ты… – она пожала плечами. – Ну, скажи! Скажи, что "так не бывает"! И всё же это – ты. Часть тебя… Возможно, самая лучшая. Придуманная им… Так что можешь не беспокоиться понапрасну! – она весело хлопнула по лошадиной шее. – А когда он вырастет, я сделаю его принцем…
– Не надо! – поспешно возразила я.
В моем воображении при слове "принц" всегда почему-то возникает хлипкое тонконогое существо с крохотной короной на голове и прозрачными крылышками за спиной.
ebooksa