Похоже, подобный диалог повторялся много раз. Женщина нахмурилась и оглядела импровизированную комнату с одной свисавшей с потолка лампочкой. Солнечный свет с трудом проникал в единственное грязное окно. Кроме дивана в гараже стоял шаткий старый журнальный столик с тремя немытыми кружками. Мать быстро их сгребла и оставила мужчин одних.
У Тони был сонный вид. Неужели он спал, несмотря на гремевшую в ушах музыку? Едва мать Тони ушла, Блэк заметил:
– Неплохое гнездышко.
Тони ответил испепеляющим взглядом.
– Нет, я серьезно. Жаль, что у меня в твоем возрасте не было подобного.
На дальней стене висела мишень для дартса. Старый стереопроигрыватель был включен в розетку. Рядом стоял верстак с теснившимися на нем банками пива.
– К сожалению, – продолжал Блэк, – у моего отца было другое мнение на этот счет. Он хотел хранить в гараже свою машину, что, на мой взгляд, было абсолютно неразумно.
Он улыбнулся, взглянув на парня; тот, по крайней мере, сел прямее и слушал детектива.
– А другой где? – спросил он Блэка, после чего сунул руку в карман старой армейской куртки и извлек жестянку с табаком, где лежали пара самокруток и зажигалка.
– Какой другой?
Тони сунул в рот сигарету и зажег. Глубоко затянулся, откинул голову и выпустил дым.
– Злой полицейский, – пояснил он, театрально окинув дверь. – Опаздывает?
– Мы не играем в злого и доброго полицейского, сынок. Я могу быть и тем и другим. Это зависит…
– От чего? – усмехнулся парень.
– От того, насколько ты готов сотрудничать.
Тони всмотрелся в Блэка, словно пытаясь определить, насколько тот серьезен.
– А если я не стану сотрудничать? Что тогда? Подсунете мне наркотики?
Блэк устало вздохнул:
– Такое бывает только в фильмах.
– Я слышал другое. Мне что, следует доверять вам только потому, что вы полицейский?