— Она так... перепугалась, так ужасно перенервничала, — говорил Солсбери.
Сэм бросил взгляд в ту сторону, где Кэй рыдала в объятиях Алэна.
— Вот и объясните все нервами. Это вполне логично, не так ли? Что вы хотите от юного существа? — У него дрожали руки, и он спрятал их в карманы. — И всё равно она — умный ребенок. За нее не жалко погибнуть, ясно вам? Мужчине героического склада.
— Она так молода, — говорил ее отец, — и так запуталась. Ужасное испытание.
— Да, да, да. И романтическое, а я ее расстраиваю. Ей кажется, будто она мне чем-то обязана. Лучше отпустите меня.
— Кэй, дорогая.
Она отвечала ему рыданиями. Алэн смотрел поверх ее головы. — Линч, мы вас разыщем, — сказал Алэн.
— Ну конечно же. — Сэм выпрямился. — Это очень просто. Я буду неподалеку. Вы меня найдете. Примерно там, где хотите.
— Тогда убирайтесь! — рявкнул Алэн.
Сэм обернулся и посмотрел на дверь. С улицы просунулась голова Рейли.
— Линч хочет уйти, — сказал Алэн Дюлейн. — Думаю, мы можем его отпустить.
На лице Сэма появилось загадочное выражение.
Малыш Хохенбаум подполз поближе к крыше навеса, под которым стояла машина Сэма. Отсюда ему была видна дверь лачуги. Он не шевелясь лежал на холодной земле, но холода не чувствовал. Он вообще почти ничего не чувствовал.
Кэй слышала только свои бурные рыдания, но в то же время знала, что Алэн с кем-то разговаривает. Она чувствовала, как он кивнул.
— Тогда говорю вам — прощайте, — тихо-тихо, чтобы не слышала девушка, сказал Сэм. — Прощай, сестра. Ты была удивительна.
Отец робко протянул руку. Но Сэм стремительно вышел вон, быстро закрыл за собой дверь и очутился в кромешной тьме. Где-то во мраке притаилась темная туша, вся обратившаяся во внимание.
— Сэм, я ничего не могу понять, — сказал Рейли.
— Ничего, поймешь.
Сэм направился к своей машине.
Кэтрин рыдала.