— А теперь скажи мне, пан посол, — перешел к делу атаман, отодвигая от себя опустошенную чару. — За каким бесом твой царь прислал тебя к славному низовому воинству?
— Слышал ли ты, что донские казаки год назад захватили Азов?
— Так про то разве глухие не слышали! По всем шинкам, да майданам[13] бандуристы поют песни о славных степных рыцарях, постоявших за христианскую веру.
— А ведомо ли тебе, что турецкий султан намеревается примерно их наказать и собирает для того большое войско?
— И это не тайна.
— А не думаешь ли ты, атаман, что запорожским казакам не пристало в таком деле оставаться в стороне?
— И что тебе на это Сагайдачный ответил?
— Сказал, что у короля Сигизмунда с Османом мир и что он его рушить не станет!
— Гетман и старшина, а так же все реестровые жалованья от круля ждут, — презрительно усмехнулся казак.
— Не дождутся.
— Это почему же?
— У Сигизмунда в казне мышь с голодухи повесилась. Нет у него денег!
— Польша страна не бедная.
— Не дадут ему магнаты ни полушки. Особенно для вашего брата казака! Так что сильно рты не разевайте. Помяни мое слово, не будет вам ни жалованья, ни реестра, ни королевской милости!
— Верные вести?
— Скоро сам все узнаешь, только поздно будет.
— Ладно, пусть о том у Сагайдачного голова болит. Скажи лучше, что ваш царь хочет?
— Нашему государю турецкий Азов тоже как кость в горле, а потому он донским казакам милостей не жалеет. Года не было, чтобы он им в жалованье прибавку не сделал. Зелья порохового, свинца, хлеба, сукна доброго шлет не жалея…
— Ой, и здоров же ты врать, пан посол, — рассмеялся Бородавка. — Думаешь, я не знаю, что того жалованья хватает только чтобы с голода ноги не протянуть?
— А зачем больше? — нимало не смутился Рюмин. — В поход снарядиться этого хватает, а что до прочего, так разве у донцов нету сабель, чтобы добыть недостающее? Вот и вам бы, славным запорожцам, не сидеть на печи у своих баб под боком, а снарядится и выйти на чайках в море. Чтобы султан — песий сын, не знал, за какой бок хвататься, отбиваясь с разных сторон!
ebooksa