Шура вскакивает с кровати и тянет меня за руки, пока я не поднимаюсь на ноги.
– Как и со всем остальным, – подводя меня к зеркалу, говорит она. – Начинай с низа и постепенно продвигайся вверх.
При виде Гила слова вылетают у меня изо рта сами, как при химической реакции.
– Что ты здесь делаешь?
Гил стоит в центре круга для спаррингов, засунув руки в карманы.
– Ты не пришла на урок танцев.
– Надеюсь, ты проделал путь сюда не для того, чтобы услышать извинения.
– Фестиваль Рассвета состоится через неделю, – как ни в чем не бывало говорит он. – И от умения вальсировать может зависеть, удастся ли тебе пережить вечер или ты подставишь себя под удар.
–
Его губы кривятся:
– Но при этом ты не забросила тренировки.
Я протискиваюсь мимо него и нахожу импровизированную боксерскую грушу возле одной из оружейных стоек.
– Мог бы и не приходить. Я могу тренироваться самостоятельно.
Я наношу удар за ударом, наслаждаясь звуком хлопков, которые наполняют комнату каждый раз, когда кулаки врезаются в кожаный мешок.
Но Гил не двигается с места.
– Миссия должна быть на первом месте. Таковы правила.
– Я знаю.
– И то, как мы относимся друг к другу, не имеет значения.