Она подняла голову на зов и безмятежно взглянула на детектива крупными раскосыми глазами.
– Ах, да. Прошу извинить. Я занимаюсь безотлагательной работой, – у доктора Тюэль был немного скрипящий голос, словно горло состояло из твёрдых волокон.
– Мы расследуем убийство Ирелии Кан, и у нас вопрос по биологии клетосов, их образу жизни.
– Слушаю, – её глаза смотрели сосредоточенно, но мимо Фокса. Доктор продолжала заниматься работой, лишь разделила сознание на два потока: основной остался в формулах и графиках, а вспомогательный отвечал на вопросы незваных гостей.
– Вы уже поняли, как вообще появилась «зеркальная ткань»? Почему эволюция привела к её возникновению? Какая функция у этих «зеркальных клеток», почему клетосы обмениваются ими с другими существами?
Она небольшое время осмысляла все заданные вопросы, а затем заскрипела в ответ:
– Клетосы паразитические существа. Симбионты. Они научились жить за счёт других. Но весьма уникальным образом. Это крошечные создания. Многоклеточные, но без сложных органов. А их органеллы довольно просты. Однако это компенсируется высочайшей сложностью каждой отдельной клетки их организма. Если сравнить мои клетки с вашими, они будут мало отличаться. Но если поставить рядом образцы клетосов… То разница окажется как между палкой и космической станцией.
Доктор говорила короткими, слегка обрывистыми фразами, заканчивая мысль на половине, делая маленькую передышку и продолжая дальше. Разговор был менее важен, чем работа, которую она выполняла.
– У сложности клеток есть причина. Их планета вращается вокруг нестабильной двойной звезды. На непостоянной орбите. К тому же, ось её вращения иррегулярно меняется. На суше нет жизни, она существует только в воде.
Тюэль создала виртуальный экран, вывела его из-под защиты белого шума и показала видео: маленькие полупрозрачные существа, похожие на веретёнца, кружатся вокруг крупной неповоротливой рыбы-губки.
– Клетосы сформировались в крайне непостоянной среде. Там то жарко, то холодно, то жесткие излучения, то их отсутствие. То сильные вибрации, то тишина. В таких условиях выжили и развились три типа организмов. Те, кто могут менять свой статус. Впадать в спячку или другую форму защиты на время неблагоприятных условий. Те, что способны изменить тело. Подстроиться под колебания среды. А ещё клетосы. Они в ограниченной форме умеют и первое, и второе. Но сформировали ещё и свой, уникальный тип выживания. Малютки создают и выпускают зеркальные клетки, чтобы их заглотили другие существа.
Кадр на виртуальном экране увеличился, и стало видно, что вьющиеся веретёнца выпускают комочки протоплазмы, а рыба-губка впитывает их вместе с водой.
– Они скармливают другим частицы себя? – уточнила Ана.
– Так и есть, – размеренно кивнула Тюэль, глаза которой по-прежнему смотрели мимо Фокса прямо в свои зрачковые мониторы с командами, таблицами и формулами. – Но эти клетки не принесут питательных веществ тем, кто их поглотит. Никто не сумеет их переварить. Они так сложно устроены, что умеют подстроиться к различной среде обитания. И попав в организм носителя, поселяются в нём.
– Но зачем?
– В этом удивительная сущность клетосов.
Доктор подняла ещё одну невидимую вещь со столика, пригладила её и переставила себе за спину. Набрала побольше воздуха, и заговорила более плавно и певуче, фразами подлиннее:
– Прорастая в желудке, зеркальные клетки передают питательные вещества в свой материнский организм, в клетоса, который их создал. Кормят родителя на расстоянии. А став частью, например, панциря, который отражает жесткое излучение звёзды, зеркальные клетки помогут клетосу отрастить подобие такого панциря. Клетки, живущие в чьих-то глазах, наделяют своего прародителя способностью видеть в периоды, когда планета отлетает в мёртвую зону и там становится темно.
– Значит, подселяя клетки к разным существам, клетосы получают их свойства?
– Да. Так и происходит.