Ночью я боялась уснуть. Если бы она пришла ко мне — такая, какую я видела в гараже — я бы скончалась во сне. И потому всю ночь я сидела и рыдала, не решаясь даже прилечь на диван, а под утро все же забылась тяжелым сном, и весь день отказывалась просыпаться. Шнайдер пытался меня разбудить, то предлагал кофе, то подсовывал под нос мандарины, но я лишь стонала и отворачивала голову к спинке дивана.
Вечером явочным порядком пришел Гена. Узнав от Шнайдера, что я уже больше суток лежу носом к стенке, он опять же без всякого приглашения зашел в комнату, поднял меня на руки и понес в кухню.
Сбросив мое безжизненное тело на удобное кресло, он грозно навис сверху:
— Ты что, решила себя вслед за подругой уморить? Кому назло делаешь?
Я закрыла руками опухшее от слез лицо и оперлась локтями о стол.
— Оставь девочку в покое, — сердито бросила Шнайдер. — Натерпелась она вчера.
— Да знаю я, сам с ней был, — огрызнулся Гена. — Жуткое зрелище, кто б спорил? Но понятно же было, рано или поздно этим закончится. Надо отрыдаться и жить дальше.
— Так пусть отрыдается, — вяло возразил Шнайдер. — Что ты ее тормошишь.
— Так успеет еще! — Гена, слегка успокоившись, тоже сел в кресло. — Сейчас горячая страда, надо Данилкина раскручивать.
— Так его же с поличным взяли, что еще?
— Так не признается, гад! То есть признается, но в убийстве Кристины Кукиной. А насчет Олеси и Насти в глухую несознанку ушел. Говорит, подкинули тело в гараж, прикиньте!
— Бредово звучит, — согласился Шнайдер.
— И ладно бы только тело нашлось, — продолжал Гена. — В гараже валялись и оба телефона — Насти и Олеси. Выключенные, конечно. Они спрятаны были в углу, под старыми шинами. И там же еще украшения нашли, бусики, колечки. Думаю, как раз те, что из квартир девушек пропали.
Я невольно прислушалась. Надо же, я ведь провела в этом гараже полдня, но даже не слышала о телефонах и бусах. Видимо, после того, как вскрыли холщовый мешок с телом, больше уже не воспринимала реальность.
— А отпечатки пальцев? — расспрашивал Шнайдер.
— Как я понял, отпечатков нет, — слегка удивленно ответил Гена. — Я экспертов прямо на месте расспрашивал — чистые поверхности и телефонов, и украшений всех, прям до блеска протертые. Но я так понял — он же подбрасывал куда-то бусы, вот и позаботился заранее все следы с них стереть. Наверное, и телефоны планировал потом подбросить.
Я опять отключилась от разговора. Теперь в памяти всплыла дикая истерика, устроенная Дантесом в гараже. Но ведь входил он туда спокойно, не дергалось лицо, не дрожали руки, не подкашивались ноги. Как ему удалось сохранить невозмутимость, зная, какой кошмар вот-вот обнаружит полиция?
— Гена… ты же там был. Ты веришь, что Дантес заранее знал, что в машине лежит… Олеся?
Мне показалось, что мой осипший голос звучал, словно из бочки. Но Гена обрадовался, как ребенок:
— Ларка, ты пришла в себя! Наконец-то! — он аж вскочил со стула и, кажется, сплясал что-то вроде чечетки. — Ну не знаю я. Конечно, было чувство, что от гаража он плохого не ждет. Видимо, актер хороший.
ebooksa