Как понимать слова Отец Мой более Меня? Слово μείζων («более», «больше») в Евангелии от Иоанна встречается в общей сложности 12 раз (Ин. 1:50; 4:12; 5:20, 36; 8:53; 10:29; 13:16; 14:12, 28; 15:13, 20; 19:11). В большинстве случаев слово употребляется для обозначения соотношения между Иисусом и различными персонажами ветхозаветной истории: Авраамом, Иаковом, Моисеем, пророками, Иоанном Крестителем[416]. Лишь однажды слово употреблено применительно к отношениям между Сыном и Отцом.
Слова о том, что отец больше сына, вполне естественны в устах сына: любой сын видит в своем отце старшего и, следовательно, большего. Однако мы помним, что в беседах с иудеями Иисус настаивал на Своем равенстве с Отцом, что вызывало их негодование (Ин. 5:18). Почему тогда Он не говорил, что Отец больше Его, а сейчас считает нужным сказать об этом в узком кругу учеников? Потому что иудеи отрицали Его Божественное достоинство, а ученики не отрицают; иудеи не верили и не поверят в Его единство с Отцом, а ученики скоро в этом убедятся (Ин. 14:20); иудеи не признают Его Богом, а ученики признают (Ин. 20:28).
Впрочем, и в беседах с иудеями Иисус многократно подчеркивал, что Он является посланником Отца и исполняет Его волю. А посланник не больше пославшего его (Ин. 13:16); напротив, пославший всегда больше своего посланника. Однако Иисус не только Посланник, но еще и Сын, а это предполагает равенство по природе. В Своей миссии Он подчиняется Отцу и исполняет Его волю, но по природе Он равен Ему.
Слова Отец Мой более Меня в IV веке стали объектом полемики о природе и достоинстве Сына Божия. Ариане, отрицавшие Божественную природу Сына, равенство и единосущие Сына с Отцом, приводили эти слова в качестве аргумента, подтверждающего их учение. Их противники, напротив, подчеркивали, что Отец больше Сына в двух отношениях: в отношении Его посланничества в мир, где Сын выполняет волю Отца, и в отношении Его человеческой природы, которая ниже, чем Божественная природа.
Сцены Страстей Христовых. Г. Мемлинг XV в
Григорий Богослов, в частности, считал, что слова Отец Мой более Меня необходимо уравновешивать тем, что Иисус говорил о Своем равенстве с Отцом (Ин. 5:18–21). Как подчеркивал Григорий, Отец больше Сына, поскольку является Его Причиной, однако равен Сыну по естеству[417]. В этом же смысле, по мнению Григория, следует понимать слова Восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и Богу вашему (Ин. 20:17). Они указывают, что Отец является Богом Сына как человека, но Отцом Сына как Бога, равного Ему по естеству[418].
Современные исследователи указывают три основных варианта толкования слов о том, что Отец больше Сына: 1) Он больше, потому что является «причиной» или «родителем» Сына[419]; 2) Он больше, потому что Сын «полностью зависим» от Него[420]; 3) Он как Бог больше Сына как Человека[421]. Первая и третья точки зрения соответствуют пониманию, которое встречается в святоотеческой литературе[422]. Второе понимание предполагает ту или иную степень «субординационизма» (подчиненности) во взаимоотношениях между Отцом и Сыном[423]; эту идею Церковь в IV веке отвергла как еретическую, когда осудила арианство.
«Князь мира» упоминался в одной из последних бесед Иисуса с иудеями: Ныне суд миру сему; ныне князь мира сего изгнан будет вон (Ин. 12:31). В тех словах речь шла о победе над диаволом, которая осуществится в воскресении Иисуса. На Тайной Вечере Иисус говорит о том, что диавол проявит себя в событиях, непосредственно предшествующих Его воскресению: в суде над Ним, смертном приговоре, в заговоре против Него первосвященников и старейшин, в ненависти к Нему толпы, которая будет требовать
Его распятия. Однако Иисус идет на смерть не потому, что так угодно людям, и не потому, что этого хочет диавол:
Говоря о князе мира, разумеет диавола и злых людей, потому что диавол владычествует не над небом и землею, – иначе он все бы низвратил и ниспроверг, – но господствует над теми, которые сами предаются ему. Что же? Значит, диавол умертвит Тебя? Нет; он во Мне не имеет ничего. Почему же умертвят Тебя? Потому что Я так хочу, и да познает мир, что Я люблю Отца. Я, говорит, не подвластен смерти и не принадлежу ей, но переношу ее из любви к Отцу. А это говорит для того, чтобы снова ободрить учеников и показать им, что Он не против воли, но добровольно идет на смерть, и что Он презирает диавола[424].
Диавол стоит за теми людьми, которые ненавидят Иисуса и хотят Его смерти. Но не диавол является главным виновником их ненависти: они сами виноваты в том, что позволили диаволу овладеть их сердцами. Ненависть к Сыну Божию есть не что иное, как ненависть к Самому Богу, имеющая греховную природу. Об этом Иисус говорит далее, в 15-й главе:
Ненавидящий Меня ненавидит и Отца Моего. Если бы Я не сотворил между ними дел, каких никто другой не делал, то не имели бы греха; а теперь и видели, и возненавидели и Меня и Отца Моего. Но да сбудется слово, написанное в законе их: возненавидели Меня напрасно (Ин. 15:23–25).
Ссылка на «закон их» отсылает к словам псалмов: Ненавидящих меня без вины больше, нежели волос на голове моей; враги мои, преследующие меня несправедливо, усилились. (Пс. 68:5)[425]; …чтобы не торжествовали надо мною враждующие против меня неправедно, и не перемигивались глазами ненавидящие меня безвинно.. (Пс. 34:19). Царь Давид, окруженный врагами, является прообразом его Потомка, Которого враги предадут на смерть. Как Давид своих врагов считал врагами Божиими, так и Иисус говорит, что ненависть к Нему является враждой против Его Отца. Тем самым вновь подчеркивается нерасторжимое единство между Отцом и Сыном.
4. Единство Иисуса и учеников
Беседа Иисуса с учениками протекает в присутствии самых близких Ему людей. Иуда уже покинул собрание (Ин. 13:30); остались лишь те, кому суждено будет после Его смерти и воскресения продолжить Его дело. Только что Он напитал их «хлебом, сшедшим с небес» – Своим телом и напоил Своей кровью, преподав им чашу со словами: Пейте из нее все, ибо сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов. Сказываю же вам, что отныне не буду пить от плода сего виноградного до того дня, когда буду пить с вами новое вино в Царстве Отца Моего (Мф. 26:27–29). И сейчас Он говорит им то, что способны вместить только те, кто уже приняли Его внутрь себя, соединились с Ним духовно и телесно:
Я есмь истинная виноградная лоза, а Отец Мой – виноградарь. Всякую у Меня ветвь, не приносящую плода, Он отсекает; и всякую, приносящую плод, очищает, чтобы более принесла плода. Вы уже очищены через слово, которое Я проповедал вам. Пребудьте во Мне, и Я в вас. Как ветвь не может приносить плода сама собою, если не будет на лозе: так и вы, если не будете во Мне. Я есмь лоза, а вы ветви; кто пребывает во Мне, и Я в нем, тот приносит много плода; ибо без Меня не можете делать ничего. Кто не пребудет во Мне, извергнется вон, как ветвь, и засохнет; а такие ветви собирают и бросают в огонь, и они сгорают. Тем прославится Отец Мой, если вы принесете много плода и будете Моими учениками (Ин. 15:1–6, 8).
Чтобы должным образом оценить данный отрывок, мы должны вспомнить, что выращивание винограда было одним из самых распространенных занятий в Израиле, а вино (легкое и разведенное водой) – напитком, который употреблялся на ежедневной основе. Вино воспринималось как напиток, который не только утоляет жажду, но и веселит сердце человека (Пс. 103:15). Первый виноградник насадил на земле Ной после того, как человечество начало заново размножаться на земле, очищенной водами потопа (Быт. 9:20). Образы народа израильского как виноградника, а Бога как виноградаря играют важную роль в пророческих книгах (Ис. 5:1–7; Иер. 12:10)[426].
Иногда народ израильский сравнивается не с виноградником, а с лозой. Иеремия сравнивает Израиль с благородной лозой, которую Бог насадил, но которая превратилась в дикую отрасль чужой лозы (Иер. 2:21). Согласно Иезекиилю, некогда плодовитая и ветвистая лоза израильского народа во гневе вырвана, брошена на землю и пересажена в пустыню, в землю сухую и жаждущую: огонь выходит из ствола ветвей ее и пожирает ее (Иез. 19:10–14).
Некоторые исследователи[427] видят ветхозаветный прообраз лозы, о которой Иисус говорит на Тайной Вечере, в одном из псалмов, надписанных именем Асафа. Мессианский смысл усматривают в упоминании о «сыне человеческом», с которым связывается надежда на спасение народа израильского:
Из Египта перенес Ты виноградную лозу, выгнал народы и посадил ее;
ebooksa