Камуфлет

Вспомнилась первая встреча с главбухом. Табличка на двери — «Пан Вотруба» — мигом вернула во времена «Кабачка «13 стульев», суперпопулярного советского телесериала. Да ладно, подумал я, бывают же совпадения. Но, увидев круглую плешь и чёрные усики — один в один с персонажем — обалдел. Сидит себе, счётами щёлкает, на квадратные глаза мои — ноль внимания.

Потом Сергей мне объяснил, что чудо это в Академию именно за экстерьер и взяли. Приняли с условиями: фамилию меняешь на польскую и проходишь бухгалтерские курсы. И понты чтобы держал — нарукавники там, счёты деревянные. Вот и прижился пан в Академии, как тут и был.

— Пан Вотруба, приглашали? Константинов, из пятого.

— А-а-а, наконец-то, наконец-то, голубчик. Заждались мы вас! И где же отчёт о последнем погружении?

— Какой отчёт, Пан Вотруба? Мне ещё четыре ступени шлюзоваться.

— Так-так, про ступени вы помните. А что смету на шесть порядков превысили — это как? Посмотрим, что у нас тут.

Он достал папку с тесёмками.

— Так-так-так. Комплекс мобильный ракетный — один штук; Феликс железный кондиционированный — один штук; фугас вакуумно-ани… аннигиляционный, вертикально-направленного действия, тридцать килотонн — один штук… Тридцать килотонн — тяжёлый какой, надо же! А он вам потребовался — зачем?

— Сам толком не знаю. Наверное, камуфлетный взрыв сотворить.

— Камуфлетный — это как? В смысле — что означает? — Главбух вопросительно уставился на меня.

— В нашем случае — невидимый поверхностному наблюдателю. Это всё, пан Вотруба?

— Нет, ещё вот… Система активного гашения света и звука, кольцевая, скрытая — одна штука; вода океаническая натуральная — сорок миллионов метров кубических; реабилитация территории полная; ну, дальше мелочи, сами обсчитаете.

Вот ненавижу эту тряхомудию — сальда-бульда, прибля-убля, сумма прописью. Подсчитать да обосновать? Это не ишака купить. А тягачи военные нынче почём, кто подскажет? А серп и молот? Вспомнил, вспомнил, где их раньше видел. На ВВЦ[25], бывшей вэдэнэхэ[26]: скульптура Мухиной «Рабочий и колхозница». И звёзды рубиновые — вылитые кремлёвские. Скоммуниздили, значит, а через меня списать хотят!

Постой-ка, что он сказал, первое самое? Комплекс мобильный ракетный? Не было комплекса. Тягач был, Эдмундыч был — а ракеты не было.

Это что же, и «Тополь» хотят на меня повесить?! Тут не деньгами, здесь куда серьёзнее пахнет. Эх, родина-мать… Как же я устал, уехать бы куда. Чтобы в белых штанах и на латиноамериканском языке. В Аргентину, в Ебунас-Райнис. Амиго?! О, пэрдонэ, Фрейд попутал.

— И что будем с денежками решать? — прервал мои мечтания пан Вотруба.

— А что денежки? Откуда проблема, не понимаю. У Академии ведь ресурсы безграничные. Или на Солнце водород кончается? Списать, да и всё. Первый раз, что ли?

— Не надо меня учить, — насупился главбух. — Мы тут уже поработали, сметку прикинули. А денежков за вами, — он придвинул счёты к себе, костяшки забегали по спицам, — плюс двести рублей суточных… Это будет ровно десять миллиардов тридцать восемь миллионов двести сорок одна тысяча триста четырнадцать рубликов. Как обоснуете, голубчик мой транжиристый? Иначе-то ведь возмещать придётся.

А правда — как? Отчего Провал размером с Лубянку? Почему не лужа с шариками от пинг-понга? Да откуда мне знать? И зовут меня не Зигмунд, и фамилия не Фрейд. Ну люблю я масштабные вещи! А почему? Натура такая, от природы широкая. Или наоборот — скромная, по причине зарплаты, не совместимой с жизнью.

— Десять миллиардов столичный бюджет не потянет, — нудил главбух, — выползет недостача. Экономней надо работать, голубчик, экономней.