Но ведь это проверка? А?
Доронин лишь намеревается показать мне, насколько он опасный человек. Запугать. Воспитать покорность. Хочет, чтобы я дала добровольное согласие на всё, что он от меня потребует. Иначе, я очень сильно пожалею.
Машина резко тормозит.
Вот и приехали…
Кругом темно, ни души.
Дремучий, беспросветный лес с корявыми, внушающими страх деревьями.
Я увидела это, затем еще и водителя, который, судя по звукам, сначала открыл багажник, а затем зашагал вглубь леса, неся на плече лопату, а в руках черный огромный мешок.
— Ми-рон… — испугавшись, я поняла что сказала его имя одними губами. Голос сел и будто пропал. Между нами повисла короткая пауза, потому что мы смотрели друг другу в глаза. В моих — застыли слёзы, в его — плясали красные языки пламени.
Мирон покончил с напряженным молчанием и гаркнул.
— Не смотри на меня такими невинными глазами! — резко отталкивает от себя, так, что я бьюсь затылком о спинку кресла и всхлипываю, хватаясь за затылок. — Не получится больше! Не получится… Не куплюсь! Сейчас я покажу тебе, с кем ты связалась! Выметайся!
— Ты больше не посмеешь вить из меня веревки!
Мирон выталкивает меня из машины. Схватив за локоть, ведет в глубь леса.
— Ты убила во мне всю человечность, Диана. Я больше не верю людям. Особенно женщинам. И… не верю в любовь. Благодаря тебе!
Осматриваюсь, кругом корявые и мрачные деревья, какие-то шорохи, завывание ветра вдали. Не верю, что всё это со мной происходит… Мирон не посмеет это сделать! Он ведь не совсем уже спятил?!
К моим ногам падает лопата. Доронин зло приказывает:
— Копай.
Я смотрю на лопату как на огромного мерзкого тарантула.
— Что?
— Яму себе копай.
И слышу, как за его спиной щелкает предохранитель пистолета.