Как представляется, слова Иисуса, обращенные к Марии, можно истолковать в том смысле, что Он спешит к Отцу и не хочет, чтобы она удерживала Его на земле. Формула «восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему» напоминает о прощальной беседе Иисуса с учениками, в которой подобные формулы звучат не менее шести раз: «Я к Отцу Моему иду (πορεύομαι)» (Ин. 14:12); «иду (πορεύομαι) к Отцу» (Ин. 14:28); «иду (υπάγω) к Пославшему Меня» (Ин. 16:5); «Я иду (υπάγω) к Отцу Моему» (Ин. 16:10); «оставляю мир и иду (πορεύομαι) к Отцу» (Ин. 16:28); «Я к Тебе иду (έρχομαι)» (Ин. 17:11).
Тема возвращения к Отцу – лейтмотив прощальной беседы. В рассказе о явлении Иисуса Марии этот лейтмотив возникает вновь, однако характерные для прощальной беседы глаголы πορεύομαι, υπάγω и έρχομαι, обозначающие движение по горизонтали[764], заменяются здесь на глагол, указывающий на движение ввысь: άναβαινω («восхожу»). Вероятна связь с вознесением, о котором не упоминается в Евангелии от Иоанна, но говорится у синоптиков (Мф. 16:19; Лк. 24:51 и Деян. 1:9—10)[765].
3. Первое явление Иисуса ученикам
19В тот же первый день недели вечером, когда двери
О том, что Иисус явился ученикам, повествуют все Евангелисты. У Матфея это явление происходит на горе в Галилее (Мф. 28:16–20). У Марка Иисус явился одиннадцати, когда они возлежат на вечере (Мк. 16:14). Наиболее близким к повествованию Иоанна оказывается повествование Луки. Рассказав о посещении женщинами пустого гроба и о путешествии двух учеников в Эммаус, Лука затем описывает, как два ученика вернулись в Иерусалим и рассказали апостолам о встрече с Иисусом на пути. В этот момент неожиданно появляется Иисус:
Когда они говорили о сем, Сам Иисус стал посреди них и сказал им: мир вам. Они, смутившись и испугавшись, подумали, что видят духа. Но Он сказал им: что смущаетесь, и для чего такие мысли входят в сердца ваши? Посмотрите на руки Мои и на ноги Мои; это Я Сам; осяжите Меня и рассмотрите; ибо дух плоти и костей не имеет, как видите у Меня. И, сказав это, показал им руки и ноги. Когда же они от радости еще не верили и дивились, Он сказал им: есть ли у вас здесь какая пища? Они подали Ему часть печеной рыбы и сотового меда. И, взяв, ел пред ними. И сказал им: вот то, о чем Я вам говорил, еще быв с вами, что надлежит исполниться всему, написанному о Мне в законе Моисеевом и в пророках и псалмах. Тогда отверз им ум к уразумению Писаний. И сказал им: так написано, и так надлежало пострадать Христу, и воскреснуть из мертвых в третий день, и проповедану быть во имя Его покаянию и прощению грехов во всех народах, начиная с Иерусалима (Лк. 24:36–47).
Мы видим, что начало истории у обоих Евангелистов практически совпадает: Иисус является неожиданно и приветствует учеников словами «мир вам». В обоих Евангелиях Иисус показывает ученикам части Своего тела: у Луки – руки и ноги, у Иоанна – руки и ребра. Это свидетельствует о реальности тела воскресшего Иисуса, которое сохраняет признаки материального тела, хотя и приобрело способность проходить сквозь запертые двери (впрочем, и до воскресения Иисус мог ходить по воде).
Однако отличия между двумя рассказами весьма существенны. У Луки речь идет об одном явлении, у Иоанна – о двух. У Луки присутствуют одиннадцать учеников «и бывшие с ними», у Иоанна – одиннадцать без Фомы. У Луки ученики принимают Иисуса за «духа», у Иоанна об этом не говорится. У Луки Иисус ест рыбу и сотовый мед, у Иоанна об этом умалчивается (впрочем, в Ин. 21:9—13 мы увидим, как Иисус предлагает ученикам рыбу и хлеб). У Луки Иисус отверзает ученикам ум к разумению Писаний, у Иоанна этой темы нет. Зато только у Иоанна Иисус посылает учеников на проповедь, дарует им Духа Святого и право отпускать грехи: этой темы нет у Луки, а у двух других синоптиков она выражена иначе и в ином контексте (Мф. 28:18–20; Мк. 16:15–18). Наконец, весь эпизод с Фомой присутствует только у Иоанна.
Рассказ Луки о явлении одиннадцати продолжает ту же тему, что была затронута в повествовании о двух учениках на пути в Эммаус. Там Иисус говорил: «Не так ли надлежало (εδει) пострадать Христу и войти в славу Свою?»; и, «начав от Моисея, из всех пророков изъяснил им сказанное о Нем во всем Писании». Здесь Иисус говорит: «…надлежит (δει) исполниться всему, написанному о Мне в законе Моисеевом и в пророках и псалмах»; после чего отверзает ученикам ум к уразумению Писаний и доказывает, что «так надлежало (εδει) пострадать Христу, и воскреснуть из мертвых в третий день». Тема исполнения ветхозаветных пророчеств о страждущем и воскресающем Мессии в обоих случаях стоит в центре повествования.
У Иоанна в центре повествования оказывается ниспослание ученикам Святого Духа. О том, что после Своего воскресения Иисус пошлет ученикам Утешителя, Он говорил на Тайной вечере (Ин. 14:16, 26; 15:26; 16:7). В церковной традиции исполнением этих предсказаний считается событие Пятидесятницы (Деян. 2:4). Некоторые современные ученые считают возможным поставить знак равенства между рассказом книги Деяний о Пятидесятнице и повествованием Иоанна о том, как Иисус дунул на учеников, сказав: «примите Духа Святаго». Однако различий слишком много, чтобы можно было говорить о тождестве событий[766]. Скорее, суммируя данные Иоанна, Луки и Деяний, речь может идти о двух стадиях дарования Утешителя: при первом явлении ученикам Иисус сообщает им этот дар (Ин. 20:22–23), однако затем повелевает оставаться в Иерусалиме, пока они не облекутся силою свыше (Лк. 24:49). Пятидесятница становится событием, когда действие Святого Духа «активируется» в учениках через сошествие на них огненных языков.
Ключевым в рассказе Иоанна является глагол «посылать» (αποστέλλω в первом случае, πέμπω во втором). В Евангелии от Иоанна приведено множество изречений, в которых Иисус подчеркивает, что Он послан Отцом. Напомним лишь некоторые: «Моя пища есть творить волю Пославшего Меня и совершить дело Его» (Ин. 4:34); «Кто не чтит Сына, тот не чтит и Отца, пославшего Его» (Ин. 5:23); «Я ничего не могу творить Сам от Себя. Как слышу, так и сужу, и суд Мой праведен; ибо не ищу Моей воли, но воли пославшего Меня Отца» (Ин. 5:30); «Я же имею свидетельство больше Иоаннова: ибо дела, которые Отец дал Мне совершить… свидетельствуют о Мне, что Отец послал Меня. И пославший Меня Отец Сам засвидетельствовал о Мне» (Ин. 5:36–37); «Вот дело Божие, чтобы вы веровали в Того, Кого Он послал» (Ин. 6:29); «…ибо Я сошел с небес не для того, чтобы творить волю Мою, но волю пославшего Меня Отца. Воля же пославшего Меня Отца есть та, чтобы из того, что Он Мне дал, ничего не погубить, но всё то воскресить в последний день» (Ин. 6:38–39); «Как послал Меня живый Отец, и Я живу Отцем, так и ядущий Меня жить будет Мною» (Ин. 6:57); «Я знаю Его, потому что Я от Него, и Он послал Меня» (Ин. 7:29); «Пославший Меня есть со Мною; Отец не оставил Меня одного, ибо Я всегда делаю то, что Ему угодно» (Ин. 8:29).
Глагол «дунул» (ένεφύσησεν) во всем корпусе Нового Завета встречается только один раз в рассматриваемом месте Евангелия от Иоанна. В Ветхом Завете он использован 11 раз, в том числе в книге Бытия – в рассказе о том, как Бог «вдунул» (ένεφύσησεν, по переводу LXX) в лицо Адама дыхание жизни (Быт. 2:7). В греческом переводе Книги пророка Иезекииля тот же глагол в повелительном наклонении (έμφύσησον) употреблен в словах «дохни на этих убитых», предваряющих рассказ о том, как дух Божий вошел в мертвые тела, которые ожили (Иез. 37:9). Вряд ли эти совпадения случайны[767]. Животворящая сила Духа Божьего, явленного в сотворении человека и таинственно предуказанная в пророчестве Иезекииля, подается ученикам Иисуса через Его дуновение.
Слова «кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся» имеют параллели в Евангелии от Матфея, где Иисус в ответ на исповедание Петра говорит ему: «что свяжешь на земле, то будет связано на небе, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах» (Мф. 16:19); затем то же самое обещание Он дает всей группе учеников (Мф. 18:18). Явившись ученикам после воскресения, Иисус возобновляет это обещание, сопровождая его дарованием Духа Святого, по действию Которого оно будет реализовываться в опыте апостольской общины.
Лука в рассказе о явлении одиннадцати рисует смену настроения и эмоционального состояния учеников. Сначала они, приняв Иисуса за духа, смутились и испугались (мы можем вновь вспомнить рассказ о хождении по водам, когда ученики испугались, приняв Иисуса за призрак). Затем, когда Он показал им руки и ноги, они «от радости еще не верили и дивились». Наконец, Он отверзает им ум к уразумению Писаний. От сомнений и колебаний через промежуточное состояние радости, смешанной с недоверием и удивлением, ученики переходят к вере в воскресение Христа благодаря дару понимания Писаний, получаемому непосредственно от Него.
У Иоанна динамика перехода от неверия к вере выражена на примере Фомы, который оказывается в центре внимания Евангелиста в следующем эпизоде.
4. Второе явление Иисуса ученикам
24Фома же, один из двенадцати, называемый Близнец, не был тут с ними, когда приходил Иисус. 25Другие ученики сказали ему: мы видели Господа. Но он сказал им: если не увижу на руках Его ран от гвоздей, и не вложу перста моего в раны от гвоздей, и не вложу руки моей в ребра Его, не поверю.
26После восьми дней опять были в доме ученики Его, и Фома с ними. Пришел Иисус, когда двери были заперты, стал посреди них и сказал: мир вам! 27Потом говорит Фоме: подай перст твой сюда и посмотри руки Мои; подай руку твою и вложи в ребра Мои; и не будь неверующим, но верующим. 28Фома сказал Ему в ответ: Господь мой и Бог мой! 29Иисус говорит ему: ты поверил, потому что увидел Меня; блаженны невидевшие и уверовавшие.
Сначала Фома, не присутствовавший при первом явлении Воскресшего, являет решительное недоверие к тому, что слышит от учеников: «если не увижу… не поверю». Спустя восемь дней Иисус является вторично и обращается напрямую к Фоме, показывая Ему руки и ребра и говоря: «не будь неверующим, но верующим». Сомнения и колебания исчезают одномоментно, и Фома восклицает: «Господь мой и Бог мой!».
Торжественное исповедание веры Фомы является не только кульминацией рассказа о двух явлениях воскресшего Иисуса ученикам. В каком-то смысле оно – смысловой центр всего четвертого Евангелия. Это единственное Евангелие, в котором слово «Бог» напрямую применяется к Иисусу, причем происходит это в самом первом стихе: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» (Ин. 1:1). Синоптики называют Иисуса Сыном Божьим и Господом, но ни один из них не называет Его Богом. У Иоанна же исповедание того, что Иисус – Бог, является исходным пунктом. От него через серию рассказов о деяниях и словах Иисуса, о Его страданиях, смерти и воскресении Иоанн приводит читателя к исповеданию, в котором сфокусирован весь основной пафос его Евангелия: Иисус – это Бог. Это исповедание вкладывается в уста Фомы, но с ним, по мысли Иоанна, должен солидаризироваться всякий читатель его Евангелия.
ebooksa