На следующий день Александр узнал, что помочь ему могут. Генка Браун помог. Ну а разве не для этого существуют друзья?
***
- Санька, ты зачем Стрыкова до нервного тика довела?
- Хочешь - и тебя доведу?
- Так, - Ротермель устроился верхом на соседнем стуле. – У нас что – ПМС, ретроградный Меркурий или не с той ноги на метлу села?
- Что там у вас, Роман Робертович, я не знаю, - Саня медленно обернулась вместе с креслом. – Может, у вас ПМС, я таких интимных подробностей не знаю. А у меня проект горит.
- А по-моему, у тебя какое-то другое место горит.
- Р-р-рома!!!
- Ну порычи на меня, порычи. Можешь даже по морде шлепнуть, я же видел, тебе эти конфеты хотелось Стрыкову по фейсу размазать.
- Рома, я не шлепну! Не отстанешь – покажу, как мне папа хук слева поставил!
- Вот не зря говорят – не называйте девочку мужским именем, она вырастет пацаном, - встал Ромка. И ловко увернулся от брошенной в его сторону папки-скоросшивателя. – Если я тебе кофе принесу, каковы шансы, что ты им в меня кинешь?
- Если принесешь молча – обещаю не кидать.
- Уф, боярыня сменила гнев на милость! - легко сделал пару шагов назад Ромка. И уже от дверей добавил: - Санька, а ты парнишу своего любишь так же, как сейчас на него дуешься?
- Р-р-ротер-р-рмель! – в этот раз Сане попалась под руку печать. Ее Роммель безошибочным движением поймал. И скрылся за дверью со словами:
- Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь…
Какие мы образованные, сдохнуть можно!
К тому же хочется…
***
Внутри уже который день горело. Который день горело дикой смесью гордости, обиды и еще чего-то, не идентифицируемого.
Тебя Геночка предупреждал? Предупреждал. И даже не раз. А ты что? А ты, Александра Игоревна, по стопам своей матушки. И ведь мама ее тоже предупреждала.