— Всё зависит от милости их высочеств, — с достоинством ответила мадам.
Розанчик наконец заинтересовался происходящим и подошёл поближе.
— А, Розанчик, рад видеть тебя, мой юный паж. — Принц был сама учтивость.
— Прошу прощения, ваше высочество, но я состою в пажеском корпусе её высочества принцессы Бьянки и не имею чести служить у вас!
Это означало: «Я вовсе не „твой юный паж“, отвяжись!»
— Прелестная мадемуазель Шиповничек — твоя сестра?
— Да. И я обязан защищать её от всех, кто может причинить ей хоть малейший вред!
Розанчик выразительно посмотрел на собеседника.
Улыбка принца не обещала «защитнику» ничего хорошего.
Шиповничек стояла рядом и не слышала ни слова. Она думала лишь о том, что этот вельможа пришёл сюда из‑за неё.
Взяв племянницу за руку, мадам Розали сказала, обращаясь к Розанчику:
— Сынок, пойдём с нами поприветствовать принцесс. Позвольте оставить вас, ваше высочество.
Поклонившись принцу, они отошли. Мадам Розали шепнула что‑то церемониймейстеру и исчезла в толпе. Майоран, выйдя вперёд, громко провозгласил имя следующего гостя:
— Мадемуазель Шиповничек дю Рози!
С грохотом, подобным голосу набата, жезл опустился на пол.
«О, Господи!» — думала Шиповничек, не смея поднять глаза на присутствующих и медленно идя к трону. Сердце готово было выпрыгнуть из её цветочной груди и убежать прочь.
«Смотреть спектакль — это одно, а вот быть его участником — совсем-совсем другое. Это, знаете ли, не так-то просто!» — рассуждала она.
Дойдя до тронного возвышения, она поставила ногу на ступеньку и низко поклонилась, по-прежнему не осмеливаясь взглянуть на принцесс. Голос мадам Розалии, появившейся неизвестно откуда, заставил её поднять голову.
— Вот та молодая особа, о которой я говорила. Она впервые в нашем дворце и счастлива засвидетельствовать вам своё почтение и поздравить ваши высочества со светлым Днём вашего Рождения.
— Мы рады видеть вас, мадемуазель, — ласково сказала Скарлет.