– Сходила бы ты к корабельному врачу. Убедиться, что все в порядке.
Энни потерла плечи. Холодно. Очень, очень холодно. Как мог этот корабль быть таким холодным, когда у него имелись такие большие ревущие двигатели, а огни горели день и ночь? Крошечная каюта полностью выстыла. У Энни замерз-ли щеки, а еще кончик носа, уши, пальцы на руках и ногах.
Из кают справа и слева доносились бормотание и прочие звуки. Значит, остальной персонал уже просыпался.
– Нет, нет. Лучше займусь работой.
Энни собралась с духом и села в постели, резко вдохнув, когда холод скользнул по голым плечам, словно ткань. Девушка вскочила с кровати и принялась быстро одеваться. Вещи были ледяными на ощупь, словно их забыли на палубе. Стиснув зубы, Энни натянула нижние юбки так быстро, как только позволили ей онемевшие пальцы. Затем наконец скупо плеснула в лицо водой. Она была тоже ледяной, как будто прямиком из замерзшего ручья.
Вайолет стояла, глядя, как она одевается.
– Что с тобой случилось, Энни?
Та замерла с платьем в руках.
– О чем ты?
Вайолет указала на ее руки, и та, опустив взгляд, увидела синяки размером с отпечаток пальца. Еще один, скверный, обнаружился на лодыжке, и еще на бедре. Энни не помнила, как могла их получить. Может, пока занималась дневными обязанностями. Корабль взбрыкивал, как дикий жеребец, когда погода портилась, и тебя вдруг швыряло на перила или в стену, особенно если часто спешишь куда-то с тяжелым подносом по узким переходам для прислуги.
А потом Энни вдруг поняла, что синяки оставила Мадлен Астор.
– Ничего страшного. Они не болят, – произнесла Энни, надеясь удовлетворить этим любопытство Вайолет.
Та пожала плечами и закончила собираться сама, пересказывая сплетни, которые слышала за завтраком тем утром: мол, первый помощник предупреждал, что такой холод стоит из-за льда в воде. Энни слушала вполуха, надевая платье и туфли и пытаясь не поддаваться страху – страху перед тем, что сказал ей Уильям Стед: что на корабле вполне может быть злой дух. И что она тоже может быть его жертвой.
Энни поспешила заправить постель и приступить к работе, но когда потянула бело-голубое одеяло, чтобы подоткнуть его, наткнулась кончиками пальцев на что-то шелковое. С любопытством, но медленно, словно боясь затаившейся там змеи, Энни отогнула край одеяла и увидела ее – атласно-голубую полоску с изящным рисунком.
Мужской галстук.
Энни охватил жар, и она оглянулась через плечо, но Вайолет уже выскочила из комнаты, оставив ее одну.
Энни осторожно вытащила странную вещь из постели и поднесла к свету. Определенно галстук, формальный, и она видела его раньше. Вчера на балу мужчины носили точно такие же. Накрыв его ладонью, Энни сразу поняла, что этот принадлежит Марку. С ее губ сорвался слабый вздох.
Что произошло прошлой ночью, после бала? Энни помнила, но смутно, лишь проблесками, как будто сон. Она стояла в курительной. Как она там оказалась? Смотрела в тлеющий камин. Думала в него броситься. А потом… появился он. Прерывисто дыша, с тревогой в глазах. Яркие вспышки – и в то же время такие далекие, будто все случилось с кем-то другим. Как его имя сорвалось с ее губ, как она хватала воздух, цепляясь за его шею, желая быть ближе. Случилось то, о чем она мечтала, не так ли?
Но все это было слишком, и Энни не могла до конца поверить. Ее сердце готово было вспыхнуть от мысли, что они оба наконец узнали о чувствах друг друга. Она любила Марка. Казалось, прошли не просто дни, а целые месяцы, даже годы с тех пор, как она его встретила – как она его возжелала. Словно они были душами, разлученными в иной жизни, и теперь обретали друг друга вновь. Прекрасные истории из книг, на которые деревенский священник смотрел с неодобрением.
ebooksa