— Допустим, врут… А не расскажешь ли, как сенные вилы чинили? Не объяснишь ли, зачем чуланные двери хламом заваливала? Не вспомнишь ли, почему твоя чулочная подвязка оказалась в Харламковой дароносице?
Что сделалось с Параней? Она сжалась в комок, кинулась к ногам Егора и потянулась к посыпанному опилками валенку, пытаясь поцеловать его.
— Прости! Прости меня, Егорушко… Бес попутал… Признаюсь… Не казни меня, окаянную, пожалей…
Егор отнял валенок, сказал почти спокойно:
— Казни испужалась. Блудлива, а труслива. Вставай-кось да перестань играть в дрожжанку…
Параня, недоверчиво косясь, встала, горстью захватила разметавшиеся волосы, начала их скалывать шпильками.
— Была ошибка, была… Больше не повторится, Егорушко, — продолжала причитать Параня, всхлипывая. — Верна тебе буду по гроб, ей-богу, вот хоть сейчас провалиться на месте…
— Ну ладно, не провалишься, чего там… А в твою верность нынче мне верить все равно, что в Платонидину святость… Одного поля вы ягодки…
Чувствуя, что острота момента миновала, Параня стала усиленно хлопотать по хозяйству, застучала горшками да кастрюлями, угодливая, готовая повиноваться мужнему взгляду, носила ему на стол блюда, подкладывала ватрушки, притащила целый туесок сметаны. Угощать не смела, делала все молча. И Егор молчал. Он словно забыл о существовании жены, не глядел на нее. А Параня, уйдя в кут за занавеску, беспокойно смотрела в обледенелое окно, прислушивалась к шорохам. Чем дольше тянулся вечер, тем напряженнее чувствовала себя Параня. Она ждала сегодня совсем не мужа. И вот теперь не знала, как быть. Не скор на поворотах Егор, не легко его вывести из себя, но после всего происшедшего сегодня и от него можно ждать всякого… Ей хотелось выйти из избы, предупредить жданного гостя, выпутаться из беды. Но выйти она не смела и все ждала, ждала…
— Ты, Егор Павлович, устал с дороги-то. Может, спать хочешь?
Егор не ответил. Расстелил на лавке под полатями свой полушубок, положил валенки в изголовье, прикрыв их рушником. Параня ликовала. Она взяла лампу, унесла в кут, привернула фитиль. Егор уж стал засыпать, как за окном послышался шорох и в раму постучали. Параня накинула ватник, схватила ведро с помоями и побежала из избы.
— Ты куда? — поднял голову муж.
— Унесу пойло теленку, — ответила она, что пришло на ум.
— Теленок по ночам ужинает? Ну-кось, подожди, сядь на лавку…
Параня, бледная, присела у двери. Стук в окно повторился настойчивее, требовательнее.
— Это кто?
Параня молчит.
— Кто, спрашиваю!
За окном скрипит снег под чьими-то ногами, за леденистым стеклом смутно темнеет голова в ушанке.
Разъяренный, потерявший рассудок Егор выхватил у Парани ведро и со всего размаха пустил его в окно, по направлению головы в ушанке. Параня выскочила за дверь и ни жива ни мертва притаилась в хлеве под яслями. Муж ее не искал. Когда она решилась выглянуть из хлева, увидела дверь из избы полой. Изба была пуста.
ebooksa