— А ты сам пробовал оседлать?
— Пробовал, Федор Иванович.
— Далеко ускакал?
— Скакать-то надо всем вместе, товарищ начальник, тогда будет толк. Чтоб имелись запасные части, чтоб механика не ждать по неделе, когда он нужен сейчас, чтоб ремонтная база была на уровне…
— Вот то-то и есть. Требовать да диктовать все умеют неплохо. И всем кажется, лишь бы Синяков захотел, все появится по щучьему веленью. А Синяков и не кудесник вовсе… Не кудесник он, вот в чем вопрос. Понятно?
— Понятно, — как ни в чем не бывало ответил на задиристый вопрос Егор Павлович. — У меня есть предложение, товарищ начальник.
— Что еще? — насторожился Синяков.
— Ничего страшного, — дрогнул усами Бережной. — У людей давно уж комплексные бригады работают, и, говорят, толково получается, машины и рабочая сила лучше используются, и производительность труда идет в гору. Давайте и у нас попробуем.
Синяков взял зачем-то чернильницу, посмотрел сквозь нее на свет, пожевал губами, скоса глянул на Бережного.
— Опытами заниматься ныне не время. План трещит, а мы будем затеи разные разводить. Вот сезон кончится, тогда и попробовать можно. А сейчас заводить заваруху не время.
— Время, Федор Иванович, — встал Бережной, запахнулся, нахлобучил шапку. — Самое время. И ежели не на всем лесопункте, то позволь мне попробовать хоть на одном участке.
Синяков тоже встал, начал одеваться, выключил настольную лампу. Постоял у шкафа, глядя в пол.
— На одном-то участке, шут с тобой, пробуй, коли так приспичило. Катай на Крутую Веретию, орудуй там, будь хозяином, поглядим, что получится…
— Значит, подальше с глаз?
— Догадлив ты, Егор, — засмеялся Синяков, гася свет.
Крутая Веретия — самый дальний от Сузёма участок. Там одно время работала лесорубческая артель, от нее остались два старых барака, потом к ним пристроились маленькие рубленые домики, в которых жили семейные лесорубы, а в последнее время туда были завезены щитовые дома. Они образовали новую улицу. Чуть поодаль, у ручья, стояла баня, вся в тяжелых ледяных наростах, свисающих из-под застрехи, прикрывающих, будто панцирем, бревенчатые стены. В этот угол, с которым весной и осенью нет ни пешей, ни конной связи, посылали главным образом вербованных, а из сезонников тех, кто приезжал в одиночку. Ни ремонтных мастерских, ни даже примитивной кузницы там не было. Егор обошел поселок, постоял над обрывистым берегом ручья, теребя кончик уса.
— Попробуем и здесь, — сказал он вслух и зашагал вдоль поселка. В конце улицы было несколько еще не занятых щитовых домов. Егор выбрал один из них под свое жилище.
«Неужели опять придется с Макорой врозь жить?» — сокрушенно подумал он. Но преждевременная его печаль была напрасна. Макора сама первая сказала, что как бы трудно ни было с переездами до Сузёма, она жить будет на Крутой Веретии, у Егора.
— Каждый день ездить? — удивился Егор.
— По хорошей дороге час езды, — улыбнулась Макора.
ebooksa