И когда он стал тихонько опускать жену, Макора изловчилась, обхватила его шею руками и замерла, мягкая и жаркая.
Егор ввалился в кабинет к Синякову в тот момент, когда тот вел очередное телефонное наступление на районные власти, требуя у них людей. Ероша пятерней волосы, беспрестанно дуя в трубку, Синяков не принимал в расчет никаких отговорок и объяснений, твердил одно и то же:
— Мне дан план. Понятно? А без людей я план вам не выполню, значит, и мне и вам солоно доведется. Вы подбросьте мне хоть на месячишко душ полсотни, ну на худой конец недели на две. Все равно сейчас в колхозе работы не ахти что, а у нас они бы и с планом подмогли, и деньгу заколонули… Не полсотни, так десятка два на недельку прошу…
Он устало повесил на рычаг трубку, вытер тылком ладони пот на лбу.
— Здорово, Егор Павлович. Видишь, как приходится за план-то бороться…
— Вижу, крепко ты борешься, Федор Иванович.
Синяков не уловил насмешки, удовлетворенно мотнул головой.
— Приходится…
Егор сел на стул к окну, снял свой треух, положил на подоконник, расстегнул полушубок. По всему было видно, что он пришел не без дела, и Синяков приготовился его слушать, по привычке положив руки на настольное стекло. И верно. Бережной начал разговор. Начал он его так, что Синяков сразу насторожился.
— Помнишь, Федор Иванович, ты меня уму-разуму учил, ну, хотя бы в Новочистях, около поленницы… Помнишь?
— Ты к чему это? Помню.
— А к тому, что нынче мне тебя захотелось поучить. Выслушаешь ли?
— Учи, — усмехнулся Синяков, — ежели тебе приспичило стать учителем. И откуда столько ныне учителей берегся? Всем охота в просветители. Давай выкладывай.
Егор сморщил лоб, насупясь. Потом поднял голову, посмотрел Синякову в глаза.
— Видишь ли, Федор Иванович, тебя мне учить вроде и не приходится. Не я над тобой начальник, а ты надо мной. Но иной раз эту, по-военному сказать, субординацию и отбросить полезно. Неправильная у тебя, Федор Иванович, политика…
Синяков взорвался смехом.
— Даже политика неправильная. Ну, давали, направляй на путь, слушаю…
Он принял нарочитую позу усиленного внимания. Егора не обидел ни смех, ни поза Синякова. Он продолжал тем же тоном, медленно подбирая слова.
— Дело-то по существу простое, товарищ Синяков. Ты людей в делянки гонишь, а техника у тебя в лучшем случае используется плохо, а то и ржавеет без призора. Отсюда все беды. Оседлай технику — и ты будешь выполнять планы при половинном количестве людей, а может, и того меньше…
Синяков сощурился, забарабанил пальцами по стеклу.
ebooksa