— Хорошо, но при чем тут я? — Роджерс скрестил руки на груди. — С чего ты вообще взял, что сосед по камере или кто-то еще как-то с этим связан?
— Убийца Алькараса получил очень большую власть за короткий срок. Он бы не смог этого сделать, не заручившись поддержкой.
Роджерс насторожился. Солитарио говорил не просто о рядовом преступнике, он хотел знать, не причастен ли к этому кто-то из высших эшелонов власти.
— И ты считаешь, что…
— Да. Я считаю, что во всем замешано правительство, — Амадео наклонился к Роджерсу и понизил голос, будто опасаясь, что их подслушают. — Поэтому мне нужна информация о том, с кем контактировал Крейг Беррингтон, когда сидел здесь несколько лет назад.
Роджерс почувствовал, как краска отхлынула от лица, и порадовался, что опирается о стену.
— Беррингтон, ты сказал? Черт побери, Солитарио, Крейг Беррингтон, наш мэр?
— Совершенно верно. Убийца Алькараса тщательно подготовился и напал на сильнейшего. Без предварительной подготовки ему это не удалось бы. Я хочу убедиться, действительно ли мэр имеет к этому отношение, мне нужны доказательства. И только вы можете их предоставить. Вы работаете здесь уже двадцать лет и не можете не знать, что Беррингтон отбывал срок, пусть и не в вашем блоке.
Роджерс задумался. Да, он мог с легкостью добыть эту информацию, пусть Беррингтон и сидел не здесь — знакомых было предостаточно. Но какой в этом смысл? Это лишь косвенные улики, на суде его показания не примут к сведению.
— Суда не будет, — отрезал Амадео, и Роджерсу вдруг стало неуютно. Но Солитарио тут же смягчил тон. — Более того, я не собираюсь говорить кому-либо, что вы мне помогали. Вам ни к чему лишние хлопоты. Посмотрите только, что происходит на улицах, надзиратель Роджерс, — он указал за окно, из которого было видно лишь серую тюремную стену. — Из-за этого человека город медленно, но верно погружается в хаос, ни дня не проходит без происшествий, а полиция будто воды в рот набрала, никак не комментируя происходящее, и не делает ни малейших попыток остановить безумства. И почему же? Потому что все покрывает наш мэр. Разве я не прав?
Роджерсу ничего не оставалось, кроме как согласиться с Солитарио. В конце концов, кому станет хуже, если продажный мэр снова загремит за решетку? Уж точно не ему. Роджерс ненавидел преступников, разгуливающих на свободе как ни в чем не бывало, и много лет назад даже пытался подписать петицию против освобождения Беррингтона, но его недвусмысленно попросили этого не делать, пригрозив потерей работы.
— Значит, тебе нужны только имена? — сдался он. — Соседей по камере, ближайших друзей…
— Да, — кивнул Амадео. — Этого достаточно. Я буду очень вам признателен за помощь, надзиратель Роджерс, — улыбка снова осветила красивое лицо.
Роджерс вдруг вспомнил, что ни разу не видел его улыбающимся за все время срока. И пообещал, что любой ценой достанет нужную информацию.
Роджерс позвонил, когда Амадео читал сыну традиционную вечернюю сказку перед сном. Мальчик уже оправился от испуга, вызванного покушением, и с интересом слушал рассказ о приключениях героев в волшебной стране.
— Я не буду называть имени нашего заключенного, — с места в карьер начал Роджерс. — Телефоны могут прослушиваться, а сам понимаешь, чем чреват такой компромат. Скажу только, что его соседом по камере был некий Луан Скендер. Ходило множество слухов насчет того, как именно он попал в тюрьму. Кое-кто предполагает, что он попросту скрывался от правосудия. Просто не представляешь, насколько безопасна тюрьма, когда с тобой угрожают расправиться на воле.
Амадео не сдержал усмешки.
— Представляю. Еще какие-то контакты у нашего заключенного имелись?
— Насколько мне известно, нет. Да и с этим Скендером он разговаривал постольку поскольку, хотя тот несколько раз спасал ему жизнь. — Роджерс понизил голос. — На нашего красавца несколько раз покушались, что неудивительно. Обвинение и в самом деле было ужасным, и многие заключенные, хоть и не приверженцы строгих моральных принципов, сочли продажу детей на органы и педофилию слишком отвратительными деяниями. Его пытались повесить в камере, инсценируя самоубийство, пырнули заточкой в душе, даже устраивали пожар! Но он каждый раз выходил сухим из воды, и без помощи соседа тут не обошлось. Все обидчики в скором времени либо перевелись в другие блоки, либо присмирели, как овцы на скотобойне. А один парень даже погиб. Отравился.
— Или отравили.
ebooksa