— Передайте ей, пожалуйста, что она освобождена от дачи показаний.
— Как? Но так же нельзя с человеком! Это нарушение прав! Она хочет помогать правосудию!
— Хорошо, передайте ей, пусть она сделает показания в письменном виде.
— Вовремя ты, Никита Степанович, — с облегчением выдохнул Кречетов, когда участковый буквально столкнулся в дверях с пылающей возмущением Дашей. — А то пришлось бы мне к французскому консулу на аудиенцию отправляться или в конвенцию по нарушениям прав человека.
— Дашутка, поди, баламутит-то, ох, она куда хочешь отправит, коза-егоза, — покрутил головой участковый. — Командир почище моей Натальи. А я к тебе, капитан, не с пустыми руками-то.
Никита Степанович с важным видом достал из нагрудного кармана смятый листок и передал Кречетову.
— Информация по баграм, — пояснил он. — Все, как один, на месте.
Кречетов стрельнул глазами по списку, сделанному аккуратным убористым почерком и вернул участковому.
— Оперативно, Никита Степанович, ничего не скажешь, — похвалил он.
— То не я, то Наталья, — смутился участковый. — Весь день вчера по деревне бегала.
— Передайте ей мою благодарность. Теперь, по поводу экспертизы. Багор, похоже, тот самый, что утопили прошедшим летом.
— Откуда ж он взялся?
— Со дна пруда. Видно, в самом деле, кто-то графский клад ищет. А, может быть, уже и нашёл.
Никита Степанович с сомнением покачал головой.
— Этот клад уже сколько лет ищут, да всё без толку, — сказал он.
— Тот, кто ищет, знает точное место, — пояснил Кречетов. — А ведь вы не всё мне доложили, Никита Степанович, — сказал он, заметив хитрецу в глазах участкового. Ну-ка, выкладывайте, что припрятали.
Участковый огляделся по сторонам и, понизив голос почти до шёпота, сообщил:
— По оперативным данным, Верка Кондратьева купила у Емельянихи литр самогона.
— Кто такая Верка, и почему это так важно? — спросил Кречетов.
— Верка Кондратьева, разведёнка, — пояснил участковый. — К ней по мужской надобности полдеревни шастает.