— Это не того, которого девица обнесла прошлой ночью?
— Неудачи только укрепляют дух самурая, — с унылым пафосом произнёс Болтухин. — Кэп, а у вас пожрать есть что-нибудь?
Антон заказал кофе и неизменные бутерброды в номер.
— Как мы теперь будем созваниваться, лейтенант? Телефон то тю-тю.
— К вечеру восстановлю симку, — пообещал Болтухин. — А с ребятами у меня связь есть.
Лейтенант извлёк из кармана джинсов портативную рацию. Она немедленно ожила, и в номере раздался трескучий голос:
— Аллё, Болт, ответь Карагоду.
— Болт на связи, — немедленно отозвался лейтенант. — Где у нас закипело?
— Чухонец звонил Гройсману. Сказал, что взял свои семь монет. Похоже, будет вставать на лыжи.
— Погоди, ты же говорил, что чухонец не выходил из «Зеркала».
— В том то и кино, Болт. Падлой буду, мы с Тихим его всю ночь пасли. Только что прокрутили запись с камеры. Нет там никакого Батона. Может, он нам «буратино» включил?
Болтухин дал отбой и убрал рацию в карман.
— Что значит, «буратино»? — спросил Антон, внимательно слушавший разговор.
— Вы в детстве «Золотой ключик» читали, кэп, про потайную дверцу?
— Думаешь, с чёрного хода вышел, — не столько спросил, сколько констатировал Антон. — Вполне возможно. Канарский в «Старом зеркале» клиент постоянный. При его-то обаянии, наверняка, обзавёлся нужным знакомым или знакомой. Вот и провели его чёрным ходом.
— Тогда и вернулся он таким же манером, — подхватил лейтенант.
— Верно, Кирилл, верно, — покивал Антон. — Похоже, и здесь развели нас, как кроликов.
— А может, тряхануть Батона прямо в номере? Провести, так сказать, экспроприацию? — предложил лейтенант. — А что, монеты-то у него уже на кармане. Эх, жаль ствола у меня с собой нету.
— У Канарского на кармане, как вы изволили выразиться, товарищ лейтенант, не только монеты, но и финский паспорт. Одно дело, если бы мы взяли Батона в момент сделки с поличным. И совсем другое, вламываться в номер иностранного гражданина и учинять обыск. На такой фортель нам ордера не дадут.
— Что же делать, кэп? — в голосе лейтенанта звучало отчаяние.