— Чтобы не было соблазна позвонить старому другу, — терпеливо пояснил Антон.
— Не друг он мне, — буркнул Пузырёв, нехотя отдавая телефон. — Попросил пропустить вне очереди.
— За шустовский коньячок и соточку евро, — напомнил Антон.
Таможенник сразу сник и забегал глазами по маленькой комнате.
— Если вы хотите повесить на меня должностное преступление, у вас ничего не выйдет, — заговорил он. — Руки коротки. Вас же потом и затаскают в прокуратуру.
— Я ему всё-таки всеку, — со вздохом произнёс лейтенант, делая шаг вперёд.
— Да угомоните же этого малахольного, — взмолился таможенник. — Я же не отказывался сотрудничать.
— Вот и замечательно, — ободрил перепуганного таможенника Антон. — Берите лист, ручку, пишите.
— Что писать?
— Я, майор таможенной службы Пузырёв Олег Петрович, заявляю, что Гражданин Канарский П. А. обратился ко мне с предложением, противоречащим законодательству РФ…
Таможенник писал размашистым нервным почерком, то и дело поглядывая на грозно мерцающий кастет на руке лейтенанта.
— Дата и подпись, — подсказал Антон.
— Это всё? — спросил таможенник, с отвращением отталкивая от себя бумагу.
Антон покачал головой.
— Нужно, чтобы вы предупредили своих девочек о нашем участии в досмотре гражданина Канарского.
Антон аккуратно сложил и убрал в карман написанное заявление.
— Не киснете, майор, — бодро сказал Антон. — За операцию по изъятию нумизматических ценностей вам ещё и премию выпишут.
— Каких ещё ценностей? — раздражённо спросил таможенник.
— Святая простота, — покачал головой Антон. — Ваш приятель собирается вывезти из страны царские империалы стоимостью в сотни тысяч долларов, и вы вполне можете стать соучастником. А это тянет на особо крупную контрабанду.
— Я в его дела не лезу, — отмахнулся таможенник, заметно бледнея. — Он сказал только про статуэтку.