— Нет, — призналась Ариадна. — Я привыкла останавливать распоясавшихся наглецов. Иногда бываю груба, но это неплохо, учитывая, что я одинокая женщина, которая много путешествует. С другой стороны, — добавила она переставая улыбаться, — когда это со мной случилось, что-то засело у меня в голове. Я уже говорила тебе, что отец помог мне вернуться к общению с миром, но я продолжала бояться близости и очертила границы, чтобы ни один мужчина не подошел слишком близко. — Она приподнялась на кровати и погладила его по щеке. — Ты освободил меня от наваждения. Я больше его не чувствую и надеюсь, оно ушло навсегда. И все же, — продолжала она уже веселым тоном, — я все равно буду ставить на место нахалов, которые видят во мне только возможность поразвлечься. К счастью, все знают, что я дочь Пифагора, и это защищает меня в пути: все города, через которые мы проезжаем, втянуты в орбиту братства.
— Я тоже удивился, узнав, что ты его дочь. И дал себе слово воспринимать тебя лишь как дочь Пифагора, а не как обворожительную женщину.
Ариадна улыбнулась, поблагодарив за комплимент.
— Что же изменилось теперь? — промурлыкала она.
— Полагаю, путешествие вдвоем вдали от общины подействовало на восприятие многих вещей. Кроме того, с тех пор, как мы покинули Кротон, ты сама меня соблазняла, признайся.
Ариадна расхохоталась.
Потом пододвинулась к Акенону и долго целовала его в губы.
— Я поняла, что ты мне нравишься, и… меня возбуждаешь. Такого раньше со мной не случалось. Я не могла упустить такую возможность.
Она снова поцеловала его, еще более страстно. Акенон провел рукой по ее обнаженной талии и притянул к себе.
— Ты потрясающе чувственная женщина. Боюсь, я разбудил зверя, который не прочь меня растерзать.
Она устроилась верхом на Акеноне и уперлась ладонями ему в грудь.
— Когда мы вместе, я становлюсь другой, и мне это нравится. Как тогда, преследуя Атму. Я даже удивилась, что с такой яростью бегу по его следу, как будто всю жизнь гонялась за преступниками.
Выражение лица Акенона омрачилось: на него нахлынули печальные воспоминания. Ариадна поспешила поцеловать его, прижимаясь к нему всем телом. Акенон быстро отреагировал, и они бросились на четвертый плотский штурм за ночь.
Акенон отогнал приятные воспоминания и подошел к гоплитам.
— Гело, Филакид, мы немедленно отправляемся во дворец Главка.
Солдаты встали и направились к выходу. В этот момент появилась Ариадна.
— В чем дело? — спросила она. — Наконец-то пришел ответ Главка?
Акенон колебался, прежде чем ответить. Ариадна удалилась в свою спальню полчаса назад, у нее разболелась голова, и Акенон сомневался, стоит ли звать ее на встречу с сибаритом. Он не отрицал, что Ариадна может быть полезна в общении с загадочным Главком. С другой стороны, один раз он уже был свидетелем неукротимой ярости сибарита, обезумевшего от ревности и приказавшего пытать и убивать. «Возможно, Главк и правда пифагореец, но он настолько непредсказуем, что может быть весьма опасен», — думал он. Помнил он и Борея, раба Главка, неукротимого зверя, которого хозяин использовал в качестве палача. До сих пор ему становилось не по себе при воспоминании о том, что произошло в ту ночь два месяца назад. Он видел, как огромный фракиец сплющивает виночерпия нечеловеческой силой своих рук. И навсегда запомнил звук, который издавала раздавленная грудь несчастного. Страшный кровавый треск.
Ариадна угадывала неуверенность Акенона. Она вдруг почувствовала укол невыносимой боли и обиды. Попыталась взять себя в руки и говорить спокойно, но не удалось.
— Решил от меня отделаться. Возможно, ты забыл, что Главк — пифагореец, а я — учитель, к тому же дочь Пифагора. Если кто-то и может вести с ним переговоры или влиять на него, лучше меня с этим никто не справится.
ebooksa