Узнав на следующее утро о случившемся, Главк велел позвать к себе Борея. Как и рассчитывал Борей, все ограничилось выговором. Умершего юношу звали Эрилай, и Главк ценил его так мало, что собирался продать через неделю на аукционе, надеясь выручить хотя бы драхму. Эрилай был идеальным выбором для вразумления других рабов. Извращенный интеллект Борея учел реакцию и прислуги и Главка. Он оставался рабом, но среди слуг приобрел статус бога. Могучий, хитрый и грозный. А Главк через несколько дней превратил Борея в своего доверенного раба.
Борей ждал прибытия Акенона.
Час назад его предупредили, что египтянин собирается вернуться во дворец. Он сразу же занял пост в гостевой комнате, окно которой выходило в главный двор. По ту сторону двора открывался вид на входной коридор, из которого в любой момент мог появиться Акенон.
В ожидании египетского сыщика он вспоминал ту ночь, когда ему удалось сполна удовлетворить свои изуверские наклонности. Ему нравилось убивать, но Главк категорически запрещал это делать, кроме тех случаев, когда сам об этом просил. В ту ночь два месяца назад он чувствовал себя свободным, как лев, который много времени томился в клетке. Раздавить виночерпия Фессала было приятно, но не могло сравниться с истязанием Яко, юного любовника Главка, полностью оказавшегося в его распоряжении. Главк приказал изуродовать юношу каленым железом, и он добросовестно выполнил поручение, но затем позволил себе немного больше.
Он злобно улыбнулся, вспомнив ту ночь. Юный Яко, прекрасный всего несколько минут назад, корчился от боли на песчаном полу. Он был обнажен, подносил руки к лицу и визжал, как умирающее животное. В воздухе плыл сладковатый запах горелого мяса. Тогда Борей уложил его на стол лицом вниз, прижал ему спину ручищей, чтобы не брыкался, раздвинул ноги и яростно изнасиловал.
Яко едва не умер, но Борей позаботился о том, чтобы сохранить ему жизнь. Он знал, что Главк пожалеет о своем решении — приковать юношу к веслу и отправить в открытое море. А еще он был уверен, что сибарит станет допрашивать людей, которые видели Яко после пыток, даже если допрос принесет ему только больше терзаний. Они должны были сказать ему, что мальчик изуродован, но жив и не имеет других видимых увечий. Борей на всякий случай прикрыл себе спину. Он посадил Яко на корабль, который вернется самое раннее через месяц. Кроме того, подкупил начальника гребцов, чтобы он был жесток с Яко и тот не прожил и недели. Смертность и без того была высока среди гребцов, а Яко настолько хрупок, что никто ничего не заподозрит.
Это была незабываемая ночь, но обычно все складывалось иначе. Борея томили ограничения, наложенные на него хозяином. Так, в ту волшебную ночь Борей рассчитывал, что Главк позволит ему убить Акенона. Ведь это египтянин раскрыл запретную связь между Яко и Фессалом. Гнев, вызванный дурной вестью, часто обращается против гонца.
Ожидания Борея не оправдались, и на следующее утро ему пришлось отпустить Акенона с наградой. Когда египтянин пересекал двор, ведя в поводу груженного серебром мула, Борей почувствовал запах его страха. Прежде чем египтянин покинул дворец, их глаза встретились, и Борей сказал ему без слов: «Твои боги защитили тебя, Акенон. В следующий раз удачи не жди».
Внутренняя дверь дворца — двойная, деревянная, обитая бронзой — тяжело отворилась. Борей застыл в оконном проеме и напряг зрение.
«Вот мы и встретились снова, Акенон», — жадно подумал он, разглядев лицо египтянина.
Появились также двое солдат из Кротона и кто-то еще, кого видеть он не мог, потому что его закрывала статуя Аполлона. Секретарь Главка вышел навстречу. Обменявшись несколькими словами, солдаты остались на своих местах, а Акенон двинулся вперед со своим провожатым, которого на этот раз Борей видел отчетливо.
«Да это женщина!» — удивился он.
Глаза Борея сузились, внезапно он зарычал, оскаливаясь. Подбежал к другому окну, чтобы получше рассмотреть светловолосую женщину. Обрубок языка во рту дернулся, как голодный зверь. С этого мгновения он всей силой своего извращенного существа жаждал получить в свое распоряжение Ариадну.
Глава 61
10 июня 510 года до н. э
Эврибат, старый учитель, закончил комментарий к вечернему чтению. Когда помощники разошлись по своим спальням, он вышел на улицу, сложил руки на груди и с беспокойством всмотрелся в темноту, окутывавшую общину Кротона.
«Где же Пелий?» — тревожился Эврибат.
Пелий был одним из учеников, который ему помогал. Без сомнения, наиболее одаренным. Он преуспел в математике и был настолько харизматичен и красноречив, что ученики одного с ним ранга слушали его, открыв рот. Те, кто имел более низкий ранг, были им буквально околдованы. Он только что достиг степени учителя и в тот день уехал в Кротон с группой учеников. Ему было поручено простое задание: передать послание одному из Трехсот, однако затем Пелий попросил разрешения прогуляться с учениками по Кротону. Он хотел побеседовать с ними о достоинствах пифагорейского образа жизни.
Эврибат одобрял педагогическое рвение Пелия и разрешил ему прогулку, потребовав лишь, чтобы они вернулись до ужина. Однако ни Пелий, ни шестеро сопровождавших его учеников не явились ни к ужину, ни к последующему чтению.
«Пора давать сигнал тревоги», — решил Эврибат, направляясь к ближайшему патрулю.
ebooksa