Убить Пифагора

22
18
20
22
24
26
28
30

На полпути он остановился. Со стороны входа в общину послышался какой-то шум. Вскоре до него донеслись голоса. Ему показалось, что он различает изменившийся голос Пелия. Эврибат поспешил в их сторону, с облегчением отметив, что они вернулись. Однако теперь его беспокоила тревога, которую он слышал в восклицаниях ученика.

— Эврибат! — крикнул Пелий, заметив учителя. — Слава богам, что я нашел тебя.

— Успокойся, брат, — произнес Эврибат, беря Пелия за руку. Он был недоволен тем, что ученик вел себя так несдержанно, но видел в его глазах такой ужас, что больше ничего не добавил, ожидая услышать объяснения.

— Учитель, это ужасно, ужасно. — В голосе Пелия слышалось отчаяние. Прежде чем продолжить, он с подозрением посмотрел на приближающихся гоплитов и понизил голос. — Нам нужно поговорить наедине. Прямо сейчас!

Шестеро побледневших учеников внимательно следили за ними, не отрывая от Пелия встревоженного взгляда. Они молча поспешили к одному из больших общинных домов. Гоплиты патрулировали периметр и внутреннюю часть общины, но им запрещалось входить в здания, если этого не требуется.

Едва они оказались во внутреннем дворе, Пелий посмотрел на учителя широко раскрытыми глазами.

— Мы обнаружили предательство, Эврибат. Один из великих учителей — предатель!

* * *

Эврибату потребовалось несколько секунд, чтобы осознать. В конце концов он испуганно оглянулся, пораженный значением того, что только что услышал. Глаза Пелия и учеников были устремлены на него. Чуть дальше беседовали трое пифагорейцев, другие же разбредались по своим спальням.

«Предатель среди великих учителей!» — ужасное обвинение. Скорее всего, тут какое-то недоразумение. Нужно как можно скорее все прояснить, не привлекая внимания.

— Как тебе пришла в голову столь безумная мысль? — Эврибат подошел поближе к Пелию и чуть слышно шепнул: — Объясни.

— Нет никаких сомнений, учитель Эврибат. Я видел своими глазами! — Пелий дышал прерывисто, тщетно стараясь привести в порядок мысли. — Сегодня вечером мы зашли в таверну, чтобы немного передохнуть. Заказали кувшин вина, и когда я уже собирался расплатиться, из угла таверны нас окликнули:

«Эй, пифагорейцы!»

Я обернулся, раздосадованный как подобной манерой обращения, так и наглым тоном голоса. Окликнувший нас человек был моряком, с виду пьяным. Лет около сорока, явно грек, но не из наших краев. Говорил с акцентом, который я не смог определить, быть может, коринфским. Заметив мое внимание, он поманил нас рукой.

«Выпейте со мной, пифагорейцы, — крикнул он нам. — Сегодня я готов угостить всех пифагорейцев мира».

И его слова, и его тон вызвали у меня любопытство. Казалось, он скрывает иное намерение, которое я решил разгадать, и мы приняли приглашение присесть за его стол.

«Ты выглядишь как учитель, а это, стало быть, твои ученики», — сказал он мне.

Я следил за ходом его мысли. Судя по пьяному голосу, мне казалось, что не так сложно выяснить, что происходит в его голове. Он продолжал пить вино, но лишь повторял, что он моряк, собирается вернуться на корабль и очень благодарен пифагорейцам. Через час, когда я уже устал от глупой пьяной болтовни и подумывал о том, не уйти ли, он сказал нечто, от чего я чуть не упал со стула.

«Мой друг и учитель Пелий, — к тому времени я уже назвал ему свое имя, — возможно, мы с тобой придем к соглашению, выгодному для нас обоих. — Тут он наклонился ко мне и незаметно, чтобы никто больше не видел, показал мне тяжелую суму, казалось, набитую монетами. Затем зашептал мне на ухо: — Ты можешь вернуться в общину с изрядной суммой золота, если поведаешь мне несколько секретов».

* * *

Эврибат слушал с большим вниманием, и в душе у него нарастало беспокойство. Не только из-за волнения Пелия и поворота, который принимал его разговор с моряком, но и потому, что вокруг толпилось все больше и больше людей. Возбуждение Пелия притягивало любопытных — тех, кто находился во дворе, когда он начинал рассказ, а заодно и тех, кто являлся снаружи. Их набралось уже около двадцати.

— Я благоразумно ответил, — продолжал Пелий, — что у нас нет секретов, которые заслуживают оплаты в золоте, и что в любом случае ему придется стать членом братства, чтобы получить доступ к нашему учению.