Честь Рима

Он кивнул. Это был не первый раз, когда он оставлял позади любимую женщину, идя навстречу опасности. Но он понимал, что все изменилось. В первые дни у них с Макроном не было никого, кто бы беспокоился о них, когда они шли на войну. Их единственной семьей было солдатское братство. Воины, которых связывали узы даже более тесные, чем братьев и сестер в гражданских семьях.

Теперь Катон стал отцом, и с самого начала он почувствовал к сыну любовь, которая была столь же глубокой, сколь и неожиданной. Он понял, что чувствовал к нему его собственный отец, и ощутил груз стыда за то, что не оценил этого, пока старик был жив. А еще была Клавдия, энергичная женщина с умом и находчивостью, которыми он восхищался. Хотя они познакомились меньше года назад, Катон был уверен, что именно с ней он проведет остаток своих дней. Возможно, они построят свой дом здесь, в новой провинции. Может быть, даже в колонии, где его лучший друг уже пустил корни. Британия обретет мир сразу же, как только последние из племен и гнезд друидов, которые еще держались, поймут бесполезность сопротивления Риму. По мнению Катона, разумно было предположить, что все закончится в течение года. Он просто молился Фортуне, чтобы дожить до этого времени и поселиться со своей семьей, возлюбленной и друзьями.

- Клавдия, я вернусь. У меня теперь есть все, ради чего стоит жить.

- Я знаю. - Она поцеловала его.

Луций поймал взгляд Макрона и незаметно положил палец в рот, имитируя рвотное движение. Макрон только что сделав большой глоток вина, и теперь он выдохнул жидкость через ноздри, подавившись смехом. Петронелла посмотрела на него с беспокойством и постучала его по спине. - Ты плохо влияешь на этого мальчика.

Катон повернулся к сыну, заставляя себя не улыбаться.

- Я все видел. Слушай сюда, ты – хозяин дома, пока нас с Макроном не будет. Это значит, что ты должен присматривать за Клавдией вместо меня и делать все, что скажет тебе Петронелла.

Макрон вытер нос и прочистил горло, поморщившись от жжения в ноздрях.

- Твой отец прав, парень. Петронелла имеет право командовать в этом доме, и забыть об этом может только настоящий храбрец. Делай, как она говорит, а?

Петронелла сузила глаза на мальчика, и они обменялись озорной улыбкой.

- Я бы предложил тост: за дом, очаг, семью и дружбу, - объявил Аполлоний, - если бы не проблемы с алкоголем у центуриона.

- Ба.

«Это был прекрасный момент», - подумал Катон. Их шестерых объединяло счастье, и даже напряженность между шпионом и Макроном ослабла. Это было воспоминание, которое он решил бережно хранить, особенно учитывая опасность, грозившую им всем. Если они потерпят неудачу, он не сомневался, что лидеры преступных группировок не удовлетворятся только их головами. Если бы они были похожи на римские банды, то сначала убили бы тех, кто бросил им вызов, а затем их женщин и детей, чтобы те послужили предупреждением несчастным, над которыми они имели власть.

**************

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Макрон почесал свою заросшую щетиной челюсть. - Ты уверен, что не хочешь взять собаку?

Катон отрицательно покачал головой, наклонившись, чтобы нежно погладить шею Кассия. Огромный зверь прислонился к бедру хозяина и открыл пасть в широком зевке. Парное дыхание клубилось вокруг его морды в розовом свете рассвета. Несмотря на наступление весны, воздух был холодным и свежим, а на пучках травы, растущей у главных ворот колонии, лежал легкий иней.

- Мы не хотим привлекать внимание, а Кассий из тех собак, которые заставляют головы поворачиваться. Ты уродлив как грех, не так ли, мальчик?

- Этого нельзя отрицать.

Кассий смотрел то на Макрона, то на Катона и радостно вилял обрубком хвоста при звуке своего имени.