Одинокая лисица для мажора

— Типа я этого боюсь, — фыркнула я.

— Нет? А чего?

Что на ходу ты помрешь, вот чего. И тебя не станет. А я опять одна. Как всегда.

— Ты на хрена его опять лбом бил? — проигнорировав его вопрос, спросила сама. — Башки совсем не жалко?

— А чего в ней жалеть? Кость сверху цела, а внутри и раньше-то не густо было, ничего ценного не потеряется. Может, даже наоборот. — Я зыркнула на него с “не свисти мне” видом. — В том положении это был единственный вариант нанести с одного удара максимальный ущерб. Я же ему нос и до этого сломал, так что если и не летальное повреждение сломанными костями мозгового вещества, то болевой шок точно гарантировало.

Умный какой, смотри. И продуманный. А я-то чисто все на истерике делала.

— Считаешь, у него было мозговое вещество? — усмехнулась я.

Каверин слегка притормозил, уставившись на меня так, будто его только что осенило.

— Бля-я-я-я! Ты гений, Лиска. Я-то об этом и не подумал!

— Переигрываешь! — рассмеялась я, и Антон тоже, но почти сразу смех перешел в стон, и он схватился пальцами за переносицу, прикрывая глаза.

— Ты мне это прекрати! — рыкнула я, подпирая его плечом сильнее. — Может, остановимся и передохнем?

— Еще чуть, Лись. Я вроде реку или типа того слышу.

Я тоже напрягла слух и действительно уловила отдаленный звук текущей воды. Господи, неужели мы сейчас попьем.

— Тише ты! — одернул меня Антон. — Гляди, как втопила!

— Пить хочу.

— Я знаю. Но надо аккуратненько. Смотри, лес редеет, берег открытый совсем, увидеть нас издали можно.

Вот блин! Я не сообразила, что нас на открытом месте срисовать запросто могут.

“Понаблюдать нужно сначала”, — сказала сама себе.

Берег был пологим, усыпанным кое-где мелкими камнями с редкими здоровенными валунами. Мы залегли под крайними деревьями, принявшись наблюдать за ближайшими окрестностями. Шли минуты, ничего подозрительного не обнаруживалось. Щебетало вокруг, щелкало, потрескивало. Обычные звуки, производимые лесной живностью, на мой взгляд. Какая-то птица села на камень, торчащий из воды неподалеку от берега, покрутилась, чирикая и подергивая хвостом, и принялась пить. Я гулко сглотнула, завидуя ей.

— Никого нет, — прошептала Антону. — Я пойду.