– Мне кажется, он рядом, – призналась она Соне. – Рядом, но одновременно далеко. Будто он может меня коснуться, а я его – нет. И это меня убивает. Так странно… Мы с ним даже толком не успели познакомиться. Два дня, всего два дня, в которые мы то спорили, то… И два поцелуя, вызванные скорее обстоятельствами, а я отчего-то по нему так сильно скучаю.
– Он сказал мне, что ты ему очень нравишься.
– Придумываешь…
– Правда!
– Ну, хорошо. Хорошо.
Стало ли ей радостнее от слов Сони? Вряд ли. Потому что это признание вновь толкнуло в опасные мысли. Что бы было, если бы…
Весь этот месяц Катя активно занималась работой. Первым делом она подняла старые отчеты и нашла-таки ошибку, которую допустил ее отдел и из-за которой сделка не состоялась. Ярослав оказался прав. Если бы они подписали договор, то вместо прибыли понесли бы убытки. С новым отчетом Катя и пришла к директору, чтобы признать свою неправоту, и взяла на себя всю ответственность. «Может, ты уже слышала, что их финансовый куда-то исчез», – сказал между делом директор. «Не скрылся с деньгами, как можно было бы предположить, а просто пропал. Уехал на отдых, и все, никто о нем больше не слышал. Может, выгорел и, послав все к черту, махнул на Мальдивы?» Катя сухо кивнула, хоть внутри в тот момент все взорвалось от боли. Когда ее собрание с генеральным закончилось, она не отправилась в свой кабинет, а спустилась на улицу и ушла в ближайший сквер, где и пробыла до конца рабочего дня. Прогуливающиеся с колясками мамочки и пенсионерки обеспокоенно на нее оглядывались, молча удивляясь, почему в такой пасмурный дождливый день молодая женщина сидит на лавочке без зонта и в темных солнцезащитных очках.
А вот тело Тани нашли. Катя встретилась с подругой Леной за этот месяц лишь однажды, но на долгий разговор сил у нее не хватило. Для всех Таня и ее приятель Виталий погибли при странных обстоятельствах в лесу на отдыхе.
Но случилось за этот месяц и хорошее. Глеб дважды навестил Катю и каждый раз приносил замечательные новости. Валя после поездки стал стремительно выздоравливать. Он уже четко произносил слова и пытался строить простые фразы. Врачи давали оптимистичные прогнозы. Глеб записал сына в художественную школу, и преподаватели были в восторге от таланта мальчика. А еще приятель сказал, что Валя нарисовал целую серию картинок, из которых стало понятно, откуда у мальчика талант «предсказывать». Оказывается, Вале часто снилась мама. После своей смерти Лиза не оставила сына, приходила к нему и «показывала» сказки. Правда, сказки не всегда оказывались веселыми, а слишком правдивыми.
Эпилог
– Да, Максим Степанович, поняла. Но давайте мы с вами, как два нормальных человека, встретим Новый год за праздничными столами, а не компьютерными! Хоть раз.
– Екатерина, ты же понимаешь…
– Да понимаю! Двоих таких ненормальных, как мы с вами, во всем мире не сыщешь! У-уволюсь, клянусь! Пришлю вам праздничное письмо с заявлением об уходе! Если вы мне не дадите съесть оливье и закусить его мандаринами, – засмеялась Катя, хоть угрожала не в шутку. Лифт кто-то занял, поэтому подниматься пришлось пешком. В одной озябшей руке она несла пакет с продуктами и ключи. Другой прижимала к уху телефон, в котором раздавался голос генерального директора.
– Я тебе по скайпу позвоню…
– Еще чего не хватало! Я желаю лицезреть на экране Деда Мороза, в крайнем случае – Киркорова, но не вас! Сделайте мне такой подарок, пожалуйста. Вместо квартальной премии.
– Все, Екатерина, шутки в сторону. В понедельник в десять собрание. На нем и станет ясно, будем ли мы встречать Новый год за праздничным столом или просидим за компьютерами. Сделка года, мы не можем упустить такую выгоду.
– Мало вам одной сделки года, – проворчала она.
– Мало! Компания за тот контракт тебе очень и очень благодарна, но на этом мы не остановимся. К тому же благодарности падают на твой счет щедрыми суммами.
– Знаю, знаю, – буркнула Катя. Вульф, заслышав ее шаги, огласил из-за двери подъезд обрадованным воем.
– Все, прощаюсь. Слышу уже, что пришла домой, – усмехнулся в трубку Максим Степанович и наконец-то оборвал вызов. Катя сунула телефон в карман и с досадой чертыхнулась. Все меняется, даже мир, в котором устоявшееся напрочь стирается новым и пока еще малопонятным. Но вечным остается одно: ее трудоголизм вкупе с перфекционизмом и звонки генерального директора во внеурочное время. Впрочем, кое-какие изменения в ее жизни все же случились. Во-первых, Катя отрастила до лопаток волосы и сменила лилово-сиреневый цвет на теплый золотистый оттенок, который шел ей как никакой другой. Во-вторых, приняла решение оставить работу, которая отнимала у нее все время и силы, и заняться созданием агентства. Она давно мечтала к тридцати годам открыть собственное дело, только не предпринимала для этого никаких шагов. До тридцати у нее еще оставалось полтора года, и это время она решила больше не тратить на опостылевшую работу. В остальном все в ее жизни оставалось по-прежнему. Перемены происходили у других…