Оцепеневшие,

Я курю, а они шуршат там, на кровати.

«Спасибо, что выбрали наше такси, сэр». «Всего хорошего, мэм».

Оставалось два часа. Два часа, максимум три заказа и домой.

Курю.

Сигарета подмигивает в темноте. Слышны трескотня сверчков, шелест листьев в ночном лесу, скрип пружин старой кровати, ритмичные толчки и приглушенные постанывания Сони.

Закрываю руками уши.

«Вежливый и тактичный».

* * *

Кирилл раздает нам листы бумаги. На одной стороне написаны слова, на другой прямо посередине заштрихована черная точка.

– Внимательно прочитайте первое задание.

У вас будет три отборочных этапа, говорит. Три, если справитесь. Если нет, мы с вами распрощаемся.

Он проводит занятие, словно ведущий вечернего телешоу. Не хватает микрофона и приличного пиджака.

– Тебя посадят. Если провалишься. – Он тыкает пальцем мне в лицо и поблескивает брекетами. – Надолго. Будешь в тюрьме послушной и услужливой подружкой какому-нибудь накачанному нацисту. А ты, – он разворачивается к Соне, – вернешься на шест, стоять на голове и раздвигать ноги руками шире плеч перед озабоченными толстяками с парой зеленых бумажек. – Он смеется и тут же становится серьезным. – Удачи вам. Вернусь через час.

Он делает паузу.

– Время пошло. Начали!

Я закуриваю.

Наблюдаю, как мелкий идет в чащу. Соня отбегает от меня подальше, садится в тень под домом и читает, изучает листок с заданием.

Я спокойно курю. Устраиваюсь в теньке на травке под деревом. Подремать, что ли, часок? Я умею спать в любое время суток, в любом положении, хоть стоя. Поработаешь с мое в такси – и не такому научишься. Есть один знакомый, так он может на пятнадцать минут задремать, затем проснется, отвезет клиента, абсолютно бодрый, и тут же снова на пятнадцать отрубается до следующего заказа. Говорит – высыпается.

Пошел этот прыщавый. Обещал научить, а в итоге игру какую-то затеял. Запихиваю листок в карман, закрываю глаза. Лес, птички чирикают. Мысли путаются, стараюсь выстроить в хронологии последние события. А мне надо было на техосмотр записаться. Эх. Мой любимый «Форд», помятый, лежит заваленный ветками в канаве, и страховка меня не спасет.

– Ты понял, как это? – нарушает идиллию нежный женский голос.

Соня пихает меня в плечо.