На ужин приходит Делл, и мы вместе едим
Я ем со всеми, а потом, выбрав подходящий момент, говорю:
– Я хочу сказать вам всем спасибо за то, что вы для меня сделали.
Все молчат.
Все равно как если бы я вытащила из холодильника тухлую рыбу и плюхнула ее на стол. От моих слов идет какой-то душок.
Вид у окружающих – от неловкого до смущенного. Куанг Ха просто берет тарелку и выходит из-за стола.
Я знаю, что сначала он не слишком был мне рад.
Но они не понимают, как много для меня сделали.
Или понимают, но не хотят об этом говорить.
Я ложусь спать рано, но каждый час просыпаюсь.
Утром я решаю, что длительное пренебрежение собственным физическим состоянием сослужило мне дурную службу.
Говоря иными словами, многочасовое неподвижное сидение спортом пока не считается, поэтому в том, что касается физкультуры, я не могу считаться полноценно развитым человеком.
Еще я думаю, что, занявшись чем-то новым, поневоле начинаешь испытывать интерес, даже если тебе уже давно все равно и ты вообще не здесь.
После ежевечерней пробежки приходит Делл, красный, потный.
Он изможден, но полон жизни.
Этого мне и нужно.
Поэтому я делаю большой шаг вперед. Я говорю:
– Я подумала, что мне тоже стоит бегать.
Куанг Ха слышит эти слова и снова принимается ехидно хихикать. Я не обращаю на него внимания. Я смотрю только на Делла. Он говорит:
– Правда?