Погоня за панкерой

– У меня не было сложностей с тем, чтобы расслышать ваше имя, сэр Остин Кардинг. Я нахожу, что в общественной жизни, как и в науке, внимание к деталям необходимо. А вы до сих пор не в состоянии произнести мое имя правильно. Доктор Хильда Берроуз. Рядом с вами – доктор Джейкоб Берроуз. Поэтому предлагаю обращаться ко мне «доктор Хильда».

Это привлекло его внимание, из розового он стал красным, и напряжение между ним и Джейком уменьшилось.

– Доктор Хильда Берроуз, – чопорно повторил он. – Очень хорошо, доктор Хильда, что вы желаете меня спросить?

– Я не имею желания ни о чем вас спрашивать, сэр Остин, я желаю вам кое-что сказать… если вы сможете сидеть тихо достаточно долго, чтобы меня выслушать.

По-видимому, проблем с сердцем у него не было, он не вырубился, он даже выдержал паузу в два удара сердца и напряженно проговорил:

– Мад… доктор Хильда, я слушаю вас.

– Если вы, сэр, не только математик, но и ученый, вы знаете, что в науке – настоящей науке – один выпадающий факт может разрушить самую элегантную математическую теорию… если эта теория ошибочна.

– Э? Предположим. К чему вы клоните?

– Если вы на самом деле ученый, сэр, я предлагаю вам прекратить пререкаться с моим мужем и спросить порт-адмирала, где был обнаружен наш корабль, а потом спросить у Серого Ленсмена Смита, что это за корабль. И если вы продолжите поиск фактов, вместо того чтобы швыряться в нас своими теориями, возможно, вы научитесь чему-нибудь… даже в вашем возрасте.

Наверное, Язве не стоило вращать воткнутый в рану кинжал… а может, наоборот, стоило. Ничто так не ранит старого человека, как напоминание о том, что он слишком стар, чтобы учиться.

Сэр Остин еще не сообразил, что он сражается не в своей весовой категории. Очевидно, он привык унижать других… но Язва довела технику унижения до уровня искусства. Она пустила в ход острое лезвие, а теперь предложила ему понюшку табаку. Примет ли он ее?

Он взял.

– Я слышал эту нелепую историю! Чушь собачья! Галлюцинации!

Язва не ответила, да в этом и не было нужды – он сам подставился под удар ее тяжелой артиллерии. Ее губы дрогнули, словно она сдерживала смех, она перевела взгляд на порт-адмирала Хэйнса и не сводила с него глаз, игнорируя сэра Остина.

Адмирал видел, что мяч перебросили ему, он должен был либо поддержать ее, либо сдаться. Он не мог сдаться, он уже косвенно, но определенно нас поддержал, выдав серую униформу Теду Смиту – Ленсмен не становится Серым за «галлюцинации». Однако сэр Остин не знал всех обстоятельств, он прибыл поздно и был слишком зациклен на себе.

Хэйнс выбрался из ситуации с большим трудом, как и в нашем случае чуть ранее; тогда он разозлил Джейка и вызвал раздражение у меня, но теперь мы могли наслаждаться бойней со зрительских мест.

– Кардинг, не глупите. Даже Правители Дельгона не способны навести галлюцинации на целый корабль в космосе. Прошлым вечером я не спорил с вами… но сегодня этот корабль был доставлен сюда из-за орбит Нептуна и Плутона одним из моих собственных кораблей. Он сейчас здесь, на Главной Базе. Идите и посмотрите на него. Прикоснитесь к нему, попробуйте на зуб. А потом либо рассказывайте, что у вас тоже галлюцинации, либо прекратите подобные разговоры. Кроме того, перестаньте использовать слова типа «чушь», «вздор» и «бредятина» в отношении моих гостей.

Минуту Кардинг испускал пар в молчании, я думаю, он не знал, что сказать, поскольку его лишили любимых словечек.

– И что такого удивительного в этом корабле?

– Это не космический корабль, сэр Остин, – ответил Тед Смит. – Это очень маленькое атмосферное судно с аэродинамическими обводами.