– Я буду молчать, Язва.
– Я тоже, – согласилась я, думая, к чему ведет тетя Хильда.
– Микрофон твой, дорогая. Никаких ограничений по времени.
– Очень хорошо. Но при первой же реплике я замолчу… потому что я знаю, вы все
Папа оглядел всех и объявил:
– Властью председателя я буду подавлять любые реплики. Продолжай.
– Спасибо, Джейкоб. Вспомните тот день, когда вы с Зебби убили первого нашего
– Но Хильда, любимая, обстоятельства всецело изм…
– Джейкоб.
– Прости! Я обсуждал это однажды, просто как теоретическую возможность, с сэром Остином. Но это неприемлемо для их системы. И нет необходимости.
– По-моему, я ни с кем не говорил об этом, Язва. Это была просто мечта… до того, как мы узнали, насколько опасны
– Вы оба отказались от великолепной мечты – это мой первый пункт. Дити, сколько
– Могу я учесть тех, что убиты в Гелиуме после того, как мы отбыли?
– Считай их отдельно. Но сколько убили мы? Мы вчетвером.
– Я рада, что тебе нужен отдельный подсчет. В Гелиуме было двадцать три человека в посольстве, которые попытались укрыться от внешнего медицинского осмотра, и неизвестное число убитых во время последующих прилетов. Банхи считать не умеют, и никто не знает, скольких убили зеленые племена до того, как Земля-Тау-Десять прекратила попытки посадить корабли на Барсум. Мы вчетвером? Начиная с фальшивого рейнджера и до последней субботы, получится тысяча восемьдесят девять убитых плюс семьдесят два под вопросом.
– И какой это процент от общего числа
– Ну, тетя Хильда, откуда мне знать?
– Что, осталось больше дюжины
Я попыталась решить эту невозможную задачу, в которой исходными данными были лишь намеки, собранные тетей Хильдой с помощью ее перцептрона с высоты в десять километров и выше (и очень редко ниже). Кроме того,
– Тетя Хильда, у меня нет точных данных… но их общее число должно быть более десяти миллионов, и сейчас их почти наверняка больше, чем было, когда мы начали их убивать.