– Потом Элизабет, возможно от пули. С вами и Джойс сложнее.
– Я не хотел бы оставаться последним, – говорит Ибрагим. – Я всегда старался ни к кому не привязываться, но к этим троим привязался.
– Ну, скажем, вы станете третьим, а Джойс тогда последней.
– И оставлять Джойс одну мне не хочется.
– Ну, по-моему, Джойс надолго одна не останется, как вы считаете?
– Пожалуй, что нет, – улыбается Ибрагим.
– Она такая озорница.
Ибрагим, задержавшись у двери, достает из кармана пиджака бумажник.
– Боюсь, у меня только карта, Энтони. Последние наличные потратил на такси. – Открыв бумажник, он хмурится. – Странное дело, но и карточки нет.
– Чего только клиенты не придумывают, – усмехается Энтони.
– Должно быть, куда-то задевал. Мне так жаль. Можно записать на мой счет?
Энтони подходит к Ибрагиму, обнимает его.
– Этот раз – за мой счет. А теперь скачите, красавчик. При виде вас все попадают, как мухи.
Ибрагим рассматривает себя в зеркало, поворачивает голову влево и вправо. И кивает.
– Спасибо, Энтони. Думаю, и правда попадают.
Глава 27
Элизабет выходит из кухни. Если в доме кто-то и побывал, их уже нет, в этом она уверена. Так говорит ей внутреннее чутье, но все же она прикладывает палец к губам и жестом велит Джойс оставаться на месте. Ногой осторожно толкает дверь в гостиную. Никого. Два стула, два приставных столика, тумбочка с радиоприемником и вазой с цветами. Ни тела, ни крови – уже кое-что. Это внушает Элизабет некоторую надежду. Она понимает, что придется подниматься по лестнице. И знает, что окажется уязвимой, если наверху кто-то есть. Без оружия… Она оборачивается к холлу, однако Джойс не видит. Мгновение паники, но Джойс уже выходит из кухни, держа по ножу в каждой руке. Элизабет кивает.
Большой нож Джойс отдает ей. И шепчет:
– Осторожно, держи за ручку.
Сердце у Элизабет колотится о ребра. Часто, но уверенно. Это хорошо.